Хлопки по клитору и промежности были почти безобидными шалостями. И да (я, наверное, трижды ненормальная), они мне нравились, потому что после каждого удара шла сладчайшая стимуляция пальцами снаружи и большим скользящим членом внутри. Ты сумел перевозбудить меня и в третий раз (и в последующие), когда, казалось, мои силы и желания были уже на исходе. Нет, ты распалил во мне это безумие с троекратной силой, заставляя кричать, подмахивать и молить о пощаде.

Да, да, мне это нравилось, дико нравилось, до умопомрачения. Потому что со мной никто и никогда ничего подобного раньше не делал, и потому что я сама попросту боялась попросить о подобном.

Что я хочу? — Чтобы это никогда не заканчивалось.

— О, боже, Дэнни… пожалуйста. Что ты делаешь?

Несколько мощных вбивающихся удрав члена, и он выскальзывает из меня на несколько невыносимо долгих секунд. Дэн ласкает клитор и складки вульвы круговыми нажимами пальцев перед тем как совершить легкий удар-шлепок. Его пальцы словно электрические магниты притягивали пульсирующие приливы крови к моим и без того воспаленным и распухшим эрогенным зонам.

— Я е*у свою девочку. Свожу ее с ума, как она меня… — дьявол-искуситель шепчет мне на ухо, проникая под кожу пьянящими токсинами и обжигающими ощущениями невыносимого наслаждения. — Делаю с ней, то, что она больше всего сейчас хочет.

Опять погружает в меня член и с хлопком по клитору, делает серию мощных быстрых толчков, заставляя меня выгибаться и молебно стонать, почти кричать. Господи. Черная дыра. Ты вернулась? Опять?

Влагалище сжимается, пытаясь удержать и покрепче обхватить в себе сладчайшее орудие пытки, но Дэн снова выходит из меня, крепко и ласково прижимая к себе, нашептывая нежные утешения с возбуждающими пошлостями. Нет, он не успокаивает, еще больше дразнит, развращает меня, пока черная дыра наливается плавящейся точкой в цепной реакции этого безумия.

Пожалуйста, не спеши… остановись или продли это мгновение с моими криками, с криками Дэниэла, изливающегося в меня в унисон волн-отдач от вспышки сверхновой в моей голове, в моей коже, в закипевшей крови.

— Эллис… О, боже. Девочка моя, — яркий свет обжигает зрительный нерв у нас двоих практически одновременно, ослепляя и выжигая нежную сетчатку глаз… задыхаясь, теряя контроль, теряясь в друг друге, сплетаясь с друг другом в одном единственном потоке взрыва, поглотившего обоих, накрывшего световой волной, стягивающими кольцами пульсации обоюдной эйфории, общем оргазме. Если это не апогей вечности, тогда я не знаю, что это вообще такое, и знаю ли вообще?