В окнах первого этажа, где были цеха, горел свет, слышались громкие монотонные звуки – в общем, работа кипела. Окна были затемнены, и увидеть, что именно там делалось, не представлялось возможным. С другой стороны здания, где и находился служебный выход и, видимо, помещения для руководства, в это позднее время было темно.

Ни на что особо не надеясь, Илья потянул за ручку дверь, и оказалось, что она не заперта. Осторожно приоткрыв ее, он заглянул внутрь. Длинный узкий коридор тонул в темноте, лишь вдалеке струилась тонкая полоска света и доносились едва слышные голоса.

Стараясь ступать бесшумно, Илья медленно подобрался ближе.

– Телефон отключил? – первый голос принадлежал дядюшке.

– Отключил. Алексей, у тебя уже мания преследования, – второй голос, по-видимому, исходил от «пиджака», как про себя прозвал его парень.

– Давай к делу, – лениво разрешил Матюшин.

– В общем, проблемы с ним… Принципиальный… к каждому документу придирается… хочет следствие контролировать… без его подписи ни одно дело не закрыть…

– Ты, кажется, запамятовал, кто дал тебе денег, чтобы ты отмазался…

– Алексей…

– Что, Алексей? Если бы не я, на нарах сейчас гнил бы… Это не мои проблемы, Юр… Если ты не можешь справиться со своей задачей, значит, мы найдем на твое место кого-то другого…

– Дай мне немного времени… спишем мы эти дела в архив… потом их никто уже не найдет…

– С паспортами что?

– Через неделю будут готовы… Можем отправлять…

– У тебя как?

Это обращение Алексея Сергеевича, видимо, относилось к третьей фигуре – тому, кто, собственно, и встречал его в дверях.

– Порядок, – пробасили в ответ.

Следующую фразу Илья не разобрал за неясными шорохами.

– Смотри за ними в оба…ребята приедут… заберут…

– Понял, – снова кратко ответил басистый.

– Встречи только здесь… По ерунде не дергать меня… Все, – отрезал дядюшка, и послышались приближающиеся шаги, звук которых разбавлялся стуком трости о пол.