– Судя по твоей ярости, все-таки есть.

У-у-ух, сейчас ей хотелось залепить пощечинами его лицо! Сейчас она пылала ненавистью, всем сердцем желая подавить эту торжествующую самонадеянность, лицемерно прячущуюся за неуверенной улыбкой и кротким взглядом. Хотя… в его глазах она видела еще что-то. И кажется… это были и безудержная боль… и надежда… и обвинение… Нет! Она даже не подумает в это углубляться! Всеми силами Света собиралась препятствовать ему выйти отсюда победителем, оставив ее наедине со своей болью.

– Даже не думай, что я позволю вновь обнадеживать меня и вытирать ноги! – вдруг повысила голос Света и резко встала с кресла. – Ты исчез из виду! Никаких новостей! Никаких смс! Просто пропал. Я вымотала себе все нервы, предполагая, что там, и рисуя себе всякий ужас. Ничего! Несколько месяцев!

– Подожди, позволь мне объясниться! – это прозвучало не просьбой, а требованием, и она уступила, безразлично махнув рукой.

– Парируй.

– Ты ведь знаешь, что я был под следствием. И никакие деньги не смогли повлиять на благоприятный исход моего дела. И спасло только несчастье, ставшее для меня чудом, под названием «государственный переворот». Просто потому, что полетели генеральские головы. Мое дело закрыли автоматически, а Мирослав сейчас сам в международном розыске. Как только смог, я все утряс и приехал.

– Но почему нельзя было сообщить?

– Потому что реально не было возможности, Света!

– Ой, Костя, не надо… Умоляю! – она нервно прошла по кабинету и остановилась у окна. Нужно смотреть хоть куда-то, только не ему в глаза. – Слишком много времени прошло! Надеюсь, ты это понимаешь?

Костя старательно пытался скрыть свои чувства, и, как никогда, это ему едва удавалось. Она наблюдала, как он присел на стул, сомкнул руки в молитвенном жесте и закрыл глаза, будто собирался с силами.

– Я знаю, что ты помолвлена, – с сожалением выдохнул он.

– Тогда зачем явился?

– Я не мог тебя забыть.

– Значит, пытался…

– Тогда, когда узнал, что ты ушла к другому…

– Да, я ушла.

– Я думал, ты дождешься.

– Ты правда так думал? – усмехнулась она и, достав из стола несколько фотографий, бросила их ближе к нему, всем видом демонстрируя свое презрение.

Торопливо подойдя к её столу, Костя схватил снимки, вначале перебирал их с недоумением, затем с прояснением на лице, затем чему-то ухмыльнулся.

– Правда, мило? – язвила она. – Это ведь было через полгода после того, как ты отправил меня сюда.