Даша собиралась уйти, но Юля попросила ее остаться. «Мало ли что здесь может случиться, а я одна не справлюсь, если что», – сказала она. – «Тем более в моем положении».

Дима ожидал Сергея, как страшного суда. Причем он будто заранее знал, что после этого суда он отправится в ад. Митя сидел бледный, вздрагивал на каждый шорох и практически не принимал участие в излишне оживленном разговоре, который пытались вести Юля и Даша. Мыслями он был не в этой комнате и не с этими людьми. Хуже всего для него было то, что он не знал, сколько ему ждать. От этого нервы его начинали шалить. Диму так и подмывало сорваться с места и броситься бежать из этого дома. Но он продолжал сидеть, ожидая услышать, как затормозит Сережина машина перед домом.

И вскоре он этого дождался. Когда Сергей вернулся, дверь ему открыла Даша. Сергей не удивился, увидев ее, и со спокойной душой передал ей пакет с продуктами. Она, взяв, прошла на кухню.

Димка, который слышал голос Сергея впервые за последние несколько лет, побледнел еще сильнее. Он встал с кресла и, подчиняясь своему инстинктивному чувству, зашел за Дашей в кухню. Его страх прорвался наружу и теперь заставлял его прятаться и бежать. Диди уже не думал о том, как это всё выглядит со стороны, что о нем подумают подруги. Он просто стоял за дверью кухни, как ребенок думая, что тут его не найдут.

Сергей зашел в комнату и, увидев жену, подошел к ней, поцеловал и спросил, как дети.

– Хорошо, – сказала она. – Сегодня лежат тихо.

– С чего бы это они утихомирились? – спросил Сергей, садясь в кресло.

– Спят, – ответила Юля.

В этот момент Даша вернулась в комнату и села возле подруги, сжав ей руку.

– Сережа, – сказала Юля. – К тебе тут кое-кто пришел. Один человек… Он очень хотел с тобой повидаться.

– Кто? – рассеянно спросил Сергей, размышляя, что сделать сначала: выпить кофе или переодеться.

Дверь кухни открылась, и оттуда появился Димка. Лицо его было бледным, он заламывал руки, а глаза готовы были вот-вот увлажниться. В первую секунду Сергей замер и даже не нашел в себе сил удивиться. Но спустя пару секунд брови его изогнулись, самообладание стало возвращаться, а сам он так сжал зубы, что губы превратились в тонкую линию.

Митя смотрел в глаза старшего брата, пытаясь отыскать там хоть искринку былых теплых чувств, но не видел. Глаза Сережи были холодны, как глаза чужого незнакомого человека и сейчас не сулили Димке ничего хорошего, кроме удобной больничной койки, на которую он мог попасть. Сердце Димы мучительно сжималось от того, что он видел.

Несколько секунд длилась эта немая сцена, достойная театральных подмостков, а затем губы Димы разжались и он шепотом (ни на что другое его голос сейчас был просто не способен) произнес: