Хулия покачала головой. Она уже много лет провела на острове и видела, что ситуация становится совсем уж нестабильной. Еще совсем недавно колониальные власти привлекли бы пропагандистов вроде Густаво, тех, кто восставал против испанского управления, к ответственности. Скорее всего, их отправили бы в «Черный пляж». А теперь вопрос независимости почти решен. Как такое понять? И как принять?

Несмотря на то что перемены были на руку местным жителям, много копий сломалось из-за того, как этих перемен достичь. Жаркие споры вспыхивали постоянно и повсюду. По одну сторону находились сторонники умеренного курса, поддерживавшие самоуправление, организованное Испанией, а уж потом, говорили они, можно подумать об объявлении независимости. Они прекрасно понимали, что после стольких лет колониального режима Испанию и Гвинею связывали слишком тесные узы. По другую сторону стояли радикалы, в большинстве своем – фанг, которых было большинство и которые требовали независимости как для континентальной части, так и для островной. Радикалы критиковали умеренных за поддержку испанского управления, умеренные радикалов – за слишком поспешный переход к самоуправлению. Что еще сильнее усложняло ситуацию, буби (тот же Густаво) требовали независимости отдельно для Фернандо-По. Их основной аргумент строился на том, что распределение бюджета не равносильно вкладу каждой из провинций. Пока еще большая часть средств доставалась острову, но согласно последним веяниям, поток денежных вливаний собирались перенаправить в Рио-Муни, то есть в континентальную часть страны.

А еще были те, кто соглашался с Эмилио: местным жителям будет лучше, если Гвинея сохранит испанское управление, как раньше. Хулия была уверена, что такие люди, как Димас, кто много работал и вел вполне достойную жизнь, поддерживают позицию отца, но сам Димас никогда не выскажет подобное мнение открыто, чтобы не раздражать брата.

Эмилио тем временем продолжал сварливо гнуть свою линию:

– Обещаю тебе, Густаво, как член общинного совета, я буду бороться, пока люди, вроде меня, не получат право голоса. Я не собираюсь сидеть тихо!

– Ага, просто слепо говорить «нет», чтобы сохранить свои привилегии! – язвительно произнес Густаво.

– Но ведь ты тоже голосовал против самоуправления! – всплеснул руками Эмилио.

– Твое «нет» – демонстрация лояльности Испании, а мое «нет» – поддержка независимости от Рио-Муни! Но если белые станут голосовать, будет больше путаницы!

Толпа вокруг них выросла. Раздавались выкрики и «за», и «против».

– Я проголосую «за»! – прокричал жилистый парень с бритой головой. – И мы все должны так сделать, чтобы белые ушли отсюда раз и навсегда!