Бисила дрожала в его объятьях. Смогла лишь жестом показать на Хакобо и спросить:

– Что с твоим братом?

Килиан отстранился, чтобы взглянуть в ее лицо.

– Ничего, что бы он не заслужил. У него сифилис.

Бисила сжала губы, ее подбородок задрожал, глаза наполнились слезами.

– Сифилис! – В ее голосе слышался гнев. – Над а пао буаа!

– Что ты сказала?

Бисила не ответила: она разрыдалась и выскочила из палаты. Килиан ничего не мог понять. В ее голосе ненависть соединилась с печалью. А потом он слышал, как кто-то громко зовет врача. Что-то с Бисилой? – толкнула тревога.

Килиан быстро направился в приемный покой. Мануэль стоял на коленях, осматривая мужчину на носилках. Толпа не позволяла увидеть, кто жертва, хотя, кажется, мужчина был белым. Он огляделся, узнал нигерийца из бригады Моей и подошел к нему спросить, в чем дело. Тот был очень раздосадован, бубнил на смеси пиджина и испанского. Потом в разговор вмешался другой, третий – и наконец Килиан услышал всю историю.

Бригада Моей, как обычно, расчищала джунгли. Они двигались рядами по десять человек, работая мачете, и вдруг кто-то закричал, показывая на дерево. На толстом суку висели, раскачиваясь на ветру, двое обнаженных белых мужчин со связанными руками, к их ногам были привязаны камни. Когда их сняли, один уже испустил дух, но второй еще дышал.

Килиан протолкался вперед. Тело мужчины было синим от побоев, на лодыжках и запястьях – глубокие раны, из груди вырывались хрипы. Он присмотрелся – так это же…

– Ты его знаешь? – спросил Мануэль.

– И ты знаешь. Это Дик, один из приятелей моего брата. Раньше он жил на острове, но потом переехал на материк, в Бату.

– Понятно, почему он показался мне знакомым…

Мануэля грызли сомнения. Он встал и распорядился отнести Дика в операционную, хотя, судя по выражению лица, не надеялся на успех. Только сейчас Килиан заметил в углу мертвое тело второго. Он приподнял простыню, закрывавшую лицо, и убедился в своих подозрениях.

– Пао. Кто бы мог такое сотворить?

По толпе ползли шепотки, Килиан различал слова: «месть», «белые» и «духи».

Мануэль взял друга за руку и заговорил приглушенным голосом:

– Не самое лучшее время для такого инцидента. Для нас, европейцев, наступают тяжелые времена. Если это продолжится, многим придется уехать. Не боишься, Килиан? Местные скажут, что это сотворили духи!..