— Да, думаю, что переспал, — честно отвечаю я, и Кит рычит.

— Но почему?

— Она горячая штучка? — предлагает Брайс, и Кит бросает на него убийственный взгляд, который почти заставляет меня смеяться.

— Он Майк, — возражает она, и я понимаю, что она имеет в виду. Майк не из тех, кто любит фанаток или пустышек, но…

— Он все еще чувак, — вставляет Мэйсон. — Когда он в последний раз трахался?

— У Майка могли быть девушки намного красивее ее.

Это правда, но ни одна из этих девушек не Даника — его первая любовь, первая в сексе, первая во всем.

— Он любил ее, — говорю я, и Кит смягчается.

— Думаешь, он все еще её любит?

Я знаю, что лучше не пытаться приукрасить ситуацию.

— Возможно.

— Она мне не нравится.

— Она никому из нас не нравиться.

— Но мне нравится ее кузина… И она была такой… любительницей компьютерных игр. — Озорная улыбка изгибает беспокойные губы Кит, и я хихикаю над предложением в ее голосе.

— Так ты теперь играешь в сваху?

— Я просто говорю.

— Ты говоришь, как мама, — говорит Райан, и, словно по команде, голос миссис Ларсон разносится по всему дому, зовя нас к обеденному столу.

С одной стороны стола — Лэти, Кэл, Кит, я. С другой — Райан, Мэйсон, Брайс. Под столом мои пальцы вплетаются в джинсовые нити, едва прикрывающие коленки Кит, и когда я смотрю на нее, ее щеки довольно розовые, что заставляет меня скользнуть рукой еще выше.

— Итак, Шон, — говорит миссис Ларсон, и я отдергиваю пальцы от бедра Кит так быстро, что от смеха Кит почти выплевывает спагетти изо рта. — У твоих родителей тоже темные волосы?

Я прочищаю горло и ерзаю на стуле, убеждаясь, что моя салфетка лежит там, где ей положено быть.