— Девочки, простите меня, — в сотый раз за перемену повторила Ира. — Особенно ты, Верон. Чувствую себя той самой предательницей, которую раньше видела в тебе. Как я вообще могла подумать, что ты и Егай… Боже, какая же я была дура! И ведь знала, что ты никогда бы так не поступила… Кто угодно, только не ты… Знала, но как будто заставляла себя верить в то, чего нет. В общем, как верно выразилась Зина, со мной произошло самое настоящее помешательство. Но больше такого не повторится, даю вам слово.

— У тебя просто было эмоциональное выгорание. Я читала об этом в интернете, когда по симптомам пыталась узнать, что с тобой творится. Ты просто слишком много на себя взвалила, вот идеальная система под названием «Приходько» и дала сбой. Наша школа из кого угодно сделает невростеника и параноика, особенно это грозит бедолагам из «А» классов. Так что ничего удивительного, что ты малость поехала башкой. — Зинаида постучала себе пальцем по виску. — Но Каспраныч все понимает и потому не шибко обижается. Правда ведь?

— Вообще ни капельки не обижаюсь, — подтвердила Вероника. — Главное, что мы снова вместе, а все остальное неважно.

— И то верно. Слышишь, Ирина? Каспраныч дело говорит, все остальное неважно. Так что забудь об этом придурке Арсении. И, кстати, я тебе раньше не говорила, но имя у него идиотское. Арсений, блин. Похоже, родители его не очень-то хотели. Желанного ребенка Арсением не назовут.

Вероника не смогла сдержать смех, а вместе с ней рассмеялась Ира. Приятно было снова видеть ее беззаботной, пускай даже всего на пару секунд. Через мгновение ее глаза снова заволокла дымка грусти, но, по крайней мере, она не утратила способность смеяться. Это давало надежду, что через время Ира придет в норму.

Зинаида выразила желание отведать горячих булочек, поднос с которыми буфетчица только что вынесла из кухни. За ними она отправилась сама, не слушая возражений подруг. По ее словам, ей нужно больше ходить, чтобы нога побыстрее восстанавливалась. Когда она удалилась на значительное расстояние, Ира локтями пододвинулась вперед, поближе к Веронике и сказала:

— Сегодня на второй перемене я спускалась по лестнице и увидела Костю. Представляешь, он улыбался мне, как будто ничего не случилось! Говорил на какие-то отвлеченные темы и даже ни разу не упомянул о моем побеге в тот день. Сказал как-нибудь заглянуть к нему на чай, хотя нам обоим было понятно, что все кончено. Я просто стояла и кивала, не подавая виду, что мне отвратителен один его вид. Ненавижу себя за это, но, знаешь, мне так спокойнее. Он настолько меня пугает, что я даже готова выдавливать из себя улыбку при виде него. Я еще никогда не встречала таких двуличных людей. Не понимаю, как я могла думать, что люблю его. Фу. А еще у него во рту была дурацкая зубочистка, которая ходила туда-сюда. До чего же мерзко это было!