Егор уже распланировал нашу жизнь во всех подробностях, и все это настолько совпадало с моими чаяниями, что мне оставалось лишь поддакивать. Как бы не превратиться в его рабу. Нет, уж этого я не допущу. Ни за что не соглашусь с тем, что мне не нравится! Я лежала в постели, вспоминая приятные моменты и размышляя о будущем. У Егора квартира, доставшаяся ему от бабушки, гораздо больше моей, так что мы собираемся жить именно здесь. В квартире сделан неплохой ремонт, вот только обставлена она как-то невнятно. Нужно кое-что изменить, но это потом, а пока и так хорошо. Егор уже ушел на работу и предупредил, что вернется поздно. С тех пор как я поселилась в его квартире, он старался освободиться пораньше, но сегодня намечался прорыв в одном деле, и он не мог ничего планировать. Раньше я не знала, что один оперативник параллельно участвует в расследовании нескольких преступлений. А вот расследование Катиного исчезновения продолжалось лишь формально, оставалось надеяться на частных сыщиков. Вероника как-то невнятно отчиталась о визите к Антону Сергеевичу, и я заподозрила, что она что-то скрывает. Наверное, боится, как бы я Егору не проболталась. А ведь проболтаюсь, была вынуждена я признать.

Хотя я чувствовала себя вполне нормально, мне дали еще неделю больничного. Тем временем силы с каждым днем прибывали, и они требовали применения. В квартире особо нечего было делать. Егор признался, что накануне моей выписки из больницы пригласил целую бригаду уборщиков, те постарались на славу, так что мне оставалось лишь пыль смахивать, да и то не каждый день. Ужин приготовить – не проблема. Конечно, я не такая отменная кулинарка, как Катя, но все же кое-что могу. Катя… Где же она? Жива ли? Меня едва не скрутило от боли. Мы с Вероникой, кажется, нашли свое счастье. Хотя… В наши отношения с Егором я верила беспрекословно, а вот насчет Вероники и Артема какие-то сомнения возникали, и совсем небеспочвенные. Я не сомневалась в том, что он влюблен в нее, он глаз с нее не спускает. Но побочные явления… Слишком богатый папаша и разница в возрасте оптимизма не вызывали. Говорят, в жизни всякое бывает, однако мне подобные случаи не встречались. Веронику это тоже смущает, якобы даже комплексы появились на этой почве. Я пока держу нейтральную позицию – ни к чему ее не подталкиваю и ни от чего не отговариваю. Отношения двоих – это тайна за семью печатями.

Я подошла к окну. Из него был прекрасный вид на зеленый сквер, в моем дворе на Васильевском острове зелени вообще нет, если не считать травяных лохмотьев вокруг фундамента. От общих тем мои мысли незаметно вернулись к Кате. Как это так совпало, что после ее исчезновения наши жизни с Вероникой наладились? Будто подруга поделилась с нами счастьем, предназначенным для нее. Думать так было очень тяжело, так как о своей вине я не забывала. Впрочем, сожаления я всегда считала бесполезным занятием, нужно не рефлексировать, а действовать. Но что я могу сделать, чтобы ей помочь? Что мы можем сделать? Я не знала ответа, поэтому решила позвонить Веронике. Накануне ее выставка закрылась, так что она свободна. Конечно, нужно было упаковывать картины, некоторые из них она решила отправить на склад, а серию «Эмоции» вернуть в свою мастерскую. Но и тут Артем пришел на помощь, настоял на том, чтобы нанять помощников, так что Веронике оставалось лишь руководить и контролировать.