Затем Катя в сопровождении продавщицы удалилась переодеваться, а я передала спасительницам пакет с гостинцами. Те смущенно отказывались, объясняя, что ничего особенного не сделали, якобы каждый так же поступил на их месте. Может, и так, а, может, и не так, но именно они спасли Катю, за что мы испытывали к ним бесконечную благодарность.

Вскоре Катя появилась на крыльце. На ней были светлая юбка, черная блузка с короткими рукавами и босоножки на высоких каблуках. Одежда болталась на ней, как на вешалке, руки и ноги казались тонкими прутиками. Отросшие волосы нелепо торчали, только неброский макияж несколько сглаживал удручающее впечатление.

– Зачем ты взяла ей босоножки на каблуках? Может, у нее ноги болят, – недовольно проворчала я, обращаясь к Веронике.

– Думаешь, я сама выбирала? – усмехнулась подруга. – Она мне все подробно объяснила. Представляешь, у нее даже запасная косметичка имелась со всем необходимым. – Тут мы обе захихикали.

Антон Сергеевич, оставив своих помощников возле джипа, подошел к нам. У него было много вопросов к обнаружившейся потеряшке, но Катя сказала, что сейчас не готова вдаваться в подробности.

– Но я столько километров проехал, чтобы с вами встретиться, – обаятельно улыбнулся сыщик, – ответьте хотя бы на несколько вопросов.

Катя взяла его под руку и отвела в сторону. Пока они разговаривали, мы решали, как нам лучше разместиться в автомобиле. Впрочем, вариантов было немного. Вскоре они вернулись, после чего Антон Сергеевич пожал руку мужчинам, и все мы дружно поблагодарили его за работу.

– Да я практически ничего и не сделал, – усмехнулся он. – Катя сама нашлась.

После этого последовало теплое прощание с Катиными спасительницами.

– Я к вам еще приеду, – пообещала подруга, – но не очень скоро.

Гренадер по имени Вера даже слезу пустила, обнимая тоненькую Катину фигурку.

– Больше не связывайся с подонками, – напутствовала она.

Андрей Константинович сел рядом с Артемом, а мы втроем разместились на заднем сидении, Катя в середине, и мы с обеих сторон обнимали ее. Катя всегда была пухленькой, если не сказать больше, но сейчас стала такой хрупкой, что было боязно обнимать ее слишком сильно, как бы косточки не сломались. Я ослабила свой захват и погладила ее по плечу.

– Катька, как же хорошо, что ты нашлась!

– Значит, опять Катька? – подняла она на меня глаза.

– Но теперь совершенно с другим подтекстом.

Она улыбнулась и, выдохнув, произнесла:

– Девчонки, я понимаю, вы хотите знать, что со мной произошло. Когда-нибудь потом я все вам расскажу, но сейчас…, – у нее дыхание перехватило, – это слишком тяжело. Скажу лишь одно – было насилие и наркотики. Время перестало существовать. Сыщик сказал, что я провела на базе неделю, значит, по лесу скиталась двое суток. Когда Вера на меня наткнулась, я была без сознания. Эти женщины самоотверженно выхаживали меня, и пару дней назад я стала возвращаться к жизни.