Я снова толкнула его в бок. Андрей недовольно фыркнул и, сопя как паровоз, медленно повернулся ко мне.

– Ты в курсе, что твой ребенок разговаривает во сне? – грозно сдвинул брови он. – Полночи он рассказывал мне о Юле. О том, как они ходили в кино и как ели попкорн на заднем ряду. Я многое узнал. Вот он проснется и получит от меня как следует. Ей всего семнадцать, и я бы не хотел, чтобы какой-то пацан вскружил голову моей сестре.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Юля и мой сын? Как могло такое случиться?

– Ваня влюблен в Юлю?

– Ну, может и не влюблен, но они встречаются. Ванька тебе ничего не говорил?

– Она старше его на два года. Зачем ей такой сопляк?

– Он крупный парень и не выглядит на пятнадцать.

– Но ему пятнадцать! – воскликнула я, стукнув его кулаком в грудь.

Андрей прикрылся рукой.

– Надеюсь, ты не будешь снова меня бить? Я здесь не причем. Мне самому все это не нравится. Юлька еще девочка, а твой жеребец сейчас в таком возрасте…

– Что может быть в голове у пятнадцатилетнего парня? Он ребенок.

– Ничего себе ребенок! Я вчера был с ним в бане. Поверь, он уже здоровенный мужик. В его возрасте я менял девчонок, как перчатки.

– Это ты – кобель, а мой сын нормальный мальчик. И если физически он развит, то это не значит, что он будет как ты, таскаться за каждой юбкой.

– Да никакой я не кобель, – пробурчал Андрей, вытаращив на меня свои заспанные глазищи. – Катя, это естественный процесс, когда парни влюбляются в девушек. Ты сама прыгнула в постель к своему однокласснику в четырнадцать лет. И считаешь что это нормально?

Я влепила ему увесистую затрещину. Щека вспыхнула огнем. Он схватил меня за плечи и перевернул на спину, придавив сверху всей своей массой. Этого я и добивалась. Покрывало сползло вниз, приоткрыв мои голые плечи. Сегодня мы должны заняться любовью, иначе я никогда не докажу, что этот ребенок от него. И всем моим планам наступит конец.

– Хватит меня бить, – сквозь зубы прошипел он. – Что за манера. Если ты еще хоть раз…

– И что ты сделаешь? – дерзко спросила я, скинув покрывало на пол. – Ну?

Его глаза оказались так близко, что я разглядела каждую ресничку.

– Можно, я тебя поцелую? – прошептал он, дотронувшись пальцем до моей щеки.

– Но только поцелуй, больше ты ничего не получишь.