Юля, было, хотела отпустить его, почувствовав спустя время между телами липкую влагу, но Вал лишь сильнее надавил на ягодицы, вынуждая остаться в прежнем положении. Сейчас, как никогда, он чувствовал в ней потребность. Огромную. Непреодолимую. Не просто сексуальную. Нет. Всё было иначе. Это была зависимость. Нездоровая. Губительная. Болезненная. Когда нет шанса на спасение. Когда каждая эмоция за непреодолимой гранью. Когда кожа к коже, дыхание к дыханию, глаза в глаза. Когда до одури горячо в паху и со щемящей нежностью за грудиной. Когда не хочешь размыкать объятия и постоянно твердишь: "Моя… Моя… Моя…"

Даже сейчас, когда дыхание было сбившимся, а сердце стучало настолько громко, что его грохот отдавался в ушах, Вал не спешил отпускать её. Руки, как и всё тело, дрожали мелкой дрожью. Его покачивало, но не от тяжести, а от накатившей после бурного секса слабости. Сейчас бы в душ и завалиться спать. Желательно с Юлькой. Желательно с голой, но… Сколько бы не удерживал её на себе, сколько бы не прижимался в ответ, скользя губами вдоль покрывшегося испариной виска, а всё равно от настигшей реальности не убежать.

И видимо, не только он так считал.

Юля всё-таки расцепила скрещенные за его спиной ноги и тяжело вздохнув, осторожно отстранилась. Её руки заметно дрожали, то ли от пережитого оргазма, то ли понимания случившегося между ними. Она почему-то не смотрела в его сторону, и пока приводила себя в порядок, поправляя рваными движениями одежду, постоянно отводила взгляд.

Такая тонкая грань между действительностью и явью. Между сыном и Валом. Почему нельзя вместе? Почему нельзя любить и быть любимой не причиняя никому зла? Почему её любовь граничила с болью? Разве нельзя сжиматься от резких толчков, кричать во весь голос, целовать, кусать, оставлять после себя следы просто так? Потому что так хочет её сердце?

Да потому что!!!

Когда послышался щелчок ремня, подтверждающий о том, что Вал тоже привел себя в порядок, Юля всё-таки подняла на него глаза, и горько улыбнувшись, наконец-то решилась на непростой разговор.

— Вал, нам нужно поговорить. И дело не только в Марине, вернее, в ней тоже, но… — сглотнула, не зная, с чего именно начать.

— «Но»? — выдохнул с шумом Вал, пытаясь унять метавшееся сердце. С ним всегда так. Стоило увидеть её — как сразу скачок давления. И не только в крови. В паху тоже становилось тесно, словно и не было недавней близости.

— Я хочу сказать, что… нам нужно… что это конец, — отступила она вглубь кабинета, выбрав безопасную дистанцию.

Трясло её так, что было даже видно невооруженным взглядом. Хотелось бы знать, почему? Разве он враг ей? Разве он способен навредить ей?