– Что? – выплюнул я, удивленный даже самой этой идеей. – Нет. Нет, он никогда такого не сделает.

– Но он будет в ярости, что ты что-то сломал. У него вообще есть деньги, чтобы заплатить за это? – посмотрел он на меня.

Голос Мэгги стал ближе. Она приближалась. Твою ж мать. Она обязательно донесет на меня, и мои родители наговорят мне столько всего. Если папе придется платить за это, думаю, он ее тоже уволит. Мэгги была чьей-то бабушкой, и ее внук сильно болел. Я не знал, что было у этого мальчика, но я знал, что его зовут Джонни и что Мэгги отчаянно нуждалась в этой работе. Моя мама посылала цветы ему в больницу, где он лечился, и частенько навещала его, но никогда не брала меня с собой, потому что ей не хотелось, чтобы я сталкивался с некоторыми вещами раньше времени.

Внезапно надо мной разразилась настоящая катастрофа. Я понятия не имел, что жизнь может сделать такой крутой поворот за долю секунды.

– Ты лжец! – заорал я ему в лицо, толкая его изо всех своих несуществующих сил. Мои лапшеобразные руки комично отскочили назад, ударившись о мой живот. Я был восьмилетним худощавым ребенком.

Он схватил меня за запястья и прижал их к своему животу, посмеиваясь низким, хриплым голосом.

– Может, заключим сделку, малыш?

– Нет! – Я пытался сопротивляться, пиная его по яйцам, но он был быстрее, уклоняясь от моих ударов. Я был вне себя от гнева, брыкаясь без результата.

– Я могу решить твою проблему. Принять на себя вину. Забыть обо всем и поговорить с моим двоюродным братом. При одном условии.

Я перестал сопротивляться, застыв. Каждая косточка в моем теле говорила мне не принимать то, что он мог предложить, но голос Мэгги стал еще ближе. Он звучал все более неуверенно. Теперь она была в слезах и в панике шмыгала носом, произнося мое имя.

Черт, черт, черт.

– Все, что мне нужно от тебя, это… – Он замолчал, взяв одно из моих запястий и прижимая ладонь к своему паху. – Засунь свою маленькую ручку мне в брюки и сожми мой член. Это все. Совсем чуть-чуть.

Я прикасался к себе тысячи раз. Конечно, не для того, чтобы дрочить, но мы с моим другом были в хороших отношениях. С другой стороны, мои родители говорили мне, что мои интимные места принадлежат мне, и больше никто не должен их трогать.

Хотя они никогда ничего не говорили о том, что мне нельзя прикасаться к чужим.

– Нет. Это отвратительно, – сказал я, отстраняясь. – Ты старый. Кроме того, мне нравится только мой собственный член.

– Мой тебе понравится больше за шесть миллионов долларов, малыш. – Он рассмеялся, расстегнул молнию на брюках-сигаретах, но не стал их снимать.