— Извини, Марин — усовестилась я, признав, что тетка тут совершенно не причём. — Просто я не могу воспринимать последний поступок бабули не иначе, как вражеский.

— О чем ты?

Я посмотрела по сторонам, чувствуя, что на меня вновь наваливается невероятно тяжелое гнетущее чувство.

— Марин, она заблокировала мою карту, — выпалила я, как на духу. — Скажи, что ты не знала об этой попытке вынудить меня поступать так как ей хочется?

— Я действительно в первый раз слышу об этом.

Настала моя очередь часто-часто кивать в ответ на это. Я не верила в это. Я не видела выхода из этой ситуации кроме одного — ба должна была извиниться передо мной. Но зная ее, я могла быть уверенной в том, что она никогда не пойдет на это. Это она учит всех. Это она всегда права и требует скидок в силу возраста…

— Ид, давай встретимся завтра? — предложила Марина и в ее голосе. — Я привезу тебе вещи, поговорим и обсудим все.

— Захвати мои документы, пожалуйста.

— Ид…

— Мне завтра придет новая карта. Я смогу получить ее только если у меня на руках будет паспорт. Пожалуйста, Марин.

— Давай встретимся сейчас? — продолжала настаивать Марина. — Я привезу тебе деньги и обсудим все в отрыве от Аделаиды.

— Денег не нужно, — поспешила оборвать ее. — Возьми только вещи.

Надо было срочно заканчивать разговор, потому что я почувствовала, что еще немного и разревусь, не то от к жалости к себе, не то от несправедливости этого мира.

— Ты что-то продала?

Нет. Мне удалось избежать этого. Все украшения (а их было немного) были при мне. Хотя, от кое-чего мне стоило избавиться, чтобы уж ничто не напоминало мне о том дне.

— Нет. Давай завтра?

Я быстро проговорила адрес, по которому находилась квартира Кости и повесила трубку. После чего пошла в дом, осознав, что не дождусь Костика в ближайшие минуты. Еще, не хотелось плакать на улице. В Европе очень странное отношение к эмоциям — улыбки приветствуются, а вот слезы — это повод, чтобы заподозрить в ненормальности.

— Ты не дождалась меня, — крикнул Краснов, хлопнув дверью.

— Мы разминулись на несколько минут, — соврала я, выйдя из ванной. — А ты бы мог и поторопиться.

Надеюсь, что ледяная вода и приглушенное освещение помогли скрыть заплаканное лицо.