Глава 37

— Ты разве не знала об этом?

Повисла гробовая тишина. Не знаю почему молчали остальные, но я ждала, когда из-под стойки выскочит Эштон Катчер или на худой конец Вальдис Пельш с громогласным, обидным и все же приносящим облегчение «тебя разыграли!!!»

— Вы серьезно? — спросила я, так и не дождавшись людей с камерами, и добавила еще громче. — Серьезно?!

Где-то в середине моей груди зажегся знакомый мне огонь злости. Только в этот раз он был приправлен ненавистью ко всем тем, кто делал из меня идиотку.

— Да, — прошептала Валерия Мирославовна, продолжая тянуть мне дрожащий розовый листок. — Вот свидетельство о регистрации.

Я поняла, что это и без вербального подтверждения. Масла в огонь решил подлить Костя.

— Могла бы сказать, что я не пара тебе вместо того, чтобы втаптывать меня в грязь подобным образом.

Я сначала не поверила в то, что Костя говорит это серьезно. Он ведь видел в каком я состоянии. Но… Потом я вспомнила, что Краснов не отличался тем, что был внимателен к другим.

— Я бы не стала делать этого.

— Но сделала — ответил Краснов, вытащив свое заявление. — Извините, что потревожил вас Валерия.

Я понимала состояние Краснова и отказывалась принимать его. Казалось, что на моем лице было написано все и насколько открывшееся обстоятельство шокировало меня. Но только он считал иначе.

— Серьезно считаете, что я пришла бы сюда вместе с ним — я качнула подбородком в сторону двери в которую вышел Костя — стала позорить его и заполнять заявление, зная, что уже замужем?!

Мои мозг отказывался обрабатывать информацию, которую подавали глаза. Я видела, как побледнела женщина и какими испуганы были ее глаза. Слышала, каким блеющим стал ее голос. Но только это не имело значение сейчас, потому что бардак творился в ее ведомстве.

— Но тут написано…

Это было не то. Это конечно же было другое. Газлайтинг в чистом виде. Если говорить исключительно на русском, то это когда из тебя делают дуру при всей очевидности ситуации.

— Это написали вы или те, кто работает вместе с вами!

Я выпалила это и выхватила листок из ее рук, едва сдержавшись, чтобы не помять и не разорвать его в клочья.

— Приняли, зарегистрировали и заполнили бланк, — продолжала говорить я, смаргивая матовую пелену перед глазами.