Наконец, мне удалось прочитать имя. Оно совпадало с тем, что напечатали в «Times». Я вздохнула, попытавшись успокоиться таким немудренным образом. Но вышло только хуже — к глазам вновь подступили слезы.

— Ида?

Я совсем забыла о Марине, повернулась к ней и, кивнув, вновь обратилась к Черниговской.

— Это ведь мое? — спросила я, взмахнув листком в руке.

— Да. Только нужно расписаться…

Я взяла ручку, но вцепилась в неожиданно вспыхнувшую мысль.

— У вас ведь должно быть заявление от меня и от мистера Элджерона? Квитанции об оплате государственной пошлины? Копии всех документов?

У Валерии Мирославовны было все о чем я спрашивала ее. Вот только она не помнила того, что произошло чуть больше месяца тому назад. Хотя, теперь я сомневалась и в дате.

— Мне нужны копии всех документов.

Женщина не стала спорить со мной. Она сделала то, о чем я просила ее, довела меня и Марину до двери, а потом закрылась изнутри. Наверное, она и сама была не рада тому, что заявление со знакомой фамилией попалось ей на глаза. Возможно, она пожалела, что поддалась страхам и не уничтожила все.

— Ида, подожди! Куда ты?!

Мне нужно было на воздух. Я задыхалась от желания подняться на третий этаж, ворваться в кабинет дяди и наорать на него. Это была просто злость. Если все происходит с его согласия, то от моих криков не будет никакого толку. Если же нет, то все это затянется и обязательно превратится в фарс. Ба будет продолжать действовать так как привыкла. Не могу представить, что отправят куда-то лечиться не по ее воле.

— Мне нужно подумать и ты, извини, Марин, но без тебя.

— Ты думаешь, что я заодно с ними? — спросила тетка, переводя взгляд с одной стороны лица на другую. — Ид!..

Мне хотелось верить хоть кому-то. Мне нужна была поддержка. Но только после всего произошедшего было полным сумасшествием довериться хоть кому-то из семьи Спасских. Поэтому я просто покинула здание посольства, но перед этим конечно же обрыскала все взглядом в поисках Краснова.

— Возьми трубку! Пожалуйста, возьми трубку!

Краснов не отвечал. В принципе я понимала его, кроме одного единственного «но» — наш брак должен быть фиктивным. Он вместо того, чтобы обижаться, словно маленькая девочка, взял бы и поддержал, а еще лучше подумал, что делать дальше вместе со мной.

— Чертов интернет, — проговорила я через полчаса блуждания в сети.

Мне помог успокоиться натуральный ромашковый чай. Он помог мне собраться с мыслями, заставил не искать ничего в сети и просто поддаться созерцанию спешащих по своим делам прохожих. Признаться последнее было труднее всего. Злая энергия требовала подскочить и начать делать что-то. Найти Костю и объяснить ему все. Заехать к бабушке и наорать на нее. Отправиться по адресу Николаса и просто обложить его всеми матами, которые я знала. Он не желал исчезать из моей жизни, несмотря на то что сам сказал напоследок «он нужен тебе, не я!»