– Мне было необходимо побыть одной, чтобы понять.

– Чтобы понять, что?

– Что ты был прав.

– Например?

Всё накатывается волной, я говорю то, о чём минуту назад ещё даже не думала.

– Это не просто секс, именно поэтому я ушла, потому что всё зашло далеко. Должно было быть раз или два, но стало ежедневным. Изначально ничего не было, кроме адреналина и желания, а потом всё вдруг начало перерастать в то, что я или ты останемся на ночь, в твоей квартире или моей, у меня даже есть твоя зубная щётка, которой быть не должно. Ты знаешь мой цикл, я знаю, когда к тебе подходить не стоит, чувствую твоё настроение. Я даже знаю, что мясу ты предпочтешь рыбу, между шоколадным и ванильным мокко выберешь шоколадный, а пасту будешь есть ложкой, а не вилкой. Будешь бурчать, что это неудобно, но не возьмёшь вилку. Думаешь, меня не пугает, что я узнаю тебя? Думаешь, это не страшно, когда знаю твои слабые зоны? Ты предпочитаешь быть сверху, но становишься сам не свой, когда сверху я. Тебя сводит с ума одна мысль, что я опущусь перед тобой на колени и сделаю минет, но ты не просишь, а если и делаешь это, то только шутя. Хочешь, чтобы я смотрела в твои глаза, чтобы видеть тебя, но я и так вижу только тебя, когда их закрываю. Идя на это, я думала, что всё будет временно. Мы никогда не станем друг для друга кем-то и чем-то большим, это будет длиться, пока не появится кто-то новый. А я…

Сжимаю кулаки и выдыхаю последнее:

– Я не хочу, чтобы появлялся кто-то новый. Я хочу только тебя.

– И всё? Секса уже недостаточно, Ребекка.

– Да, недостаточно. Я напугалась, и чтобы не говорить того, в чём не уверенна, предпочла избегать тебя.

– И как?

– Не сработало. Невозможно избежать мысли.

Он вновь заглядывает в кастрюлю и поправляет рукава кителя, закатывая их до локтя. Это уже сводит с ума меня. Неважно: китель, водолазка, рубашка, когда он делает это, у меня как никогда начинает работать слюноотделение в интенсивном режиме. Он выглядит невероятно сексуально и по-бунтарски ошеломительно. У него прекрасные руки, по которым ползут вены и по которым я люблю водить пальцами, неосознанно запоминая каждую линию. Он не задумывается над тем, что надеть, и каким-то чудом образ и одежда начинают играть совершенно иначе. Есть вещи, которые легко может испортить другой, стоит натянуть на себя, но не Джейк: он лишь подчёркивает каждую деталь.

– Ты что-нибудь скажешь?

Парень стучит колпачком ручки по ежедневнику, и я подавляю улыбку, ведь именно он был тот, кто говорил об инновациях, но сейчас стоит передо мной с ежедневником и шариковой ручкой. Всё легко может поменяться, даже такая мелочь.