– Нэш… – Голос Мэгги понизился, ее щеки заалели, чему я удивилась. – Это слишком много.
– Это для детей. Не беспокойся об этом, Мэг. – Нэш сунул бумажник обратно в задний карман. Вежливость. Кто бы мог подумать, что она у него есть. – На самом деле не хочу больше ничего слышать об этом. Конец истории.
– Да, ладно. – Она прикусила нижнюю губу, посмотрела на него из-под длинных ресниц, затем взглянула на меня. – Сядешь с нами, Эмери? Мы займем тебе место. Займу столик, пока их все не заняли, а дети не разбежались.
– Да, – пообещала я, напоминая себе, что я не из тех, кто ненавидит других женщин из ревности.
Мэгги оставила меня наедине с Нэшем в молчании, достаточном, чтобы меня уничтожить. Я уставилась на него. Он уставился на меня. Женщина рядом со мной постучала ногой и несколько раз кашлянула, вероятно, разозлившись из-за своей остывшей еды.
Первым нарушил молчание Нэш.
– Эти десять минут взросления действительно сказались на тебе. Ты в полном раздрае.
– Прошу прощения?
Он поднял палец и ответил, не потрудившись понизить голос:
– Ты пробралась в дом моих родителей и переспала не с тем братом, – мое лицо вспыхнуло, но я потрясенно молчала, – ты отказалась ехать в университет Дьюка без внятной причины.
– Ты понимаешь, как бы встревожились моя мама и Рид, если бы увидели тебя сейчас? Или тебя не волнует никто, кроме тебя? Ты выглядишь так, будто голодала последние сто лет, и, новость, это не круто, так что ты можешь прекратить прямо сейчас, Анорексичка-Барби. Эта модель была снята с производства. Тут нет Вирджинии, чтобы следить за тобой. Веди себя как взрослая. Съешь уже гребаный чизбургер или десяток.
– Помимо того, что ты болтлива, ты постоянно лжешь своему боссу.