Для меня было настоящим прогрессом то, что, стоя утром понедельника в большом конференц-зале «Гиллз и партнеры» и презентуя результаты работы, я ни разу не подглядела в свои заметки, хотя ужасно волновалась. На вопросы об оформлении фасадов, внешнем виде и планировке апартаментов я могла бы ответить даже во сне, а родители, по сравнению со своим обычным состоянием, выглядели очень довольными.

– Хорошо получилось, Эмбер. Действительно хорошо, – сказал папа после окончания встречи. Большинство сотрудников уже покинули зал, только Гарри еще отключал проектор и закрывал ноутбук для презентации. Моя мама, не глядя на меня и не отрываясь от телефона, кивнула головой.

Этот демонстративный игнор вызвал острую боль в моей груди. За последние несколько недель мы совершенно не сблизились. Хотя родители знали, что я летала в Париж, им даже не пришло в голову спросить, с кем я отправилась в это путешествие.

– Спасибо. – Я с отвращением подумала о том, как неуверенно это прозвучало. А потом вспомнила об Эммете и о нашем разговоре и решила собрать все свое мужество в кулак. –   Вы сегодня вечером будете дома?

Мама удивленно подняла на меня глаза, да и папа выглядел озадаченным.

– Да, я буду. Ты тоже, Тесса?

– У меня на вечер планов не было.

– Хорошо. – Я судорожно сглотнула. – Может, поужинаем вместе? Мне нужно с вами кое о чем поговорить.

– Можем обсудить это у меня в кабинете, у меня есть двадцать минут до… – Папа осекся, поймав мой почти умоляющий взгляд. – Хорошо, сегодня вечером. Я освобожу в календаре слот после восьми.

У меня сжался желудок, и я кивнула.

– Спасибо, пап. – Я быстренько собрала вещи и встала с места. – До скорого.

* * *

Я вернулась домой раньше родителей и долго стояла под горячим душем. Мои ноги, как обычно после тренировки, слегка тряслись, а когда я начала готовить ужин в нашей стерильной кухне, они стали еще более ватными. Мама и папа приехали вовремя. Ну еще бы. Они деловые люди, они соблюдают договоренности. Родители похвалили мою овощную лазанью, но в остальном наш ужин на террасе проходил в тишине. В чаше для костра потрескивал огонь, а небо над Ванкувером и бухтой готовилось окраситься в аляповатый закат. Я смотрела вокруг, но не могла сосредоточиться.

– Итак, – папа положил идеально чистую салфетку обратно на стол, откинулся на стуле и покрутил бокал с белым вином, – по какому поводу наше собрание?

Собрание… Мы, блин, семья, вот по какому поводу. Я сделала глубокий вдох.

– Как вы знаете, я была в Париже, – начала я и сделала паузу, чтобы посмотреть в глаза родителям. – И там у меня было время о многом подумать.