Камилла продержалась несколько дней, но когда Инга хорошо изучила сценарии возникавших с ней бесед, та ей тоже надоела.

После Инга успела побывать вегетарианкой Никой, на зимовку уезжавшей на Гоа и увлекавшейся переселением душ, школьной учительницей Екатериной, подрабатывавшей стриптизом, и лесбиянкой Сашей – для этого Инга изменила настройки тиндера, чтобы ей показывались женщины. Последний опыт оказался не очень любопытным, потому что многие женщины, как выяснилось, пользовались приложением, чтобы искать просто подруг. Тем не менее кое-что полезное было: Инга смогла погрузиться в ту часть тиндера, что обычно была от нее скрыта. Одновременно с сожалением и чувством заслуженного превосходства она сделала вывод, что женские анкеты были куда разнообразнее, оригинальнее и интереснее, чем мужские.

Несмотря на то, что игра в тиндер захватила Ингу, ее развлечения этим не ограничивались. Она уговорила Максима поехать вместе в отпуск в Италию, и теперь они бурно его планировали. Кроме этого, она стряхнула пыль со своей телефонной книжки и принялась встречаться со старыми знакомыми, не отказываясь ни от каких предложений, будь то поход в клуб или поездка на дачу. При этом, когда мать позвала ее на собственную дачу, Инга, как следует подумав, отказалась и запретила себе испытывать по этому поводу чувство вины. Она до сих пор обижалась, что мать в последний раз не поддержала ее. А если уж делать только то, что тебе нравится, то от встреч с матерью можно с чистой совестью уклоняться.

Инга замечала, что в маниакальном стремлении ни в чем себе не отказывать слегка перегибает палку, как будто опять превратилась в бунтующего подростка. Иногда она даже уставала, словно ее нынешний образ жизни был просто новой формой ограничений. Особенно утомляли ее встречи со знакомыми. Просыпаясь на следующий будний день с похмелья и со звенящим ощущением стыда (она вспоминала то как споткнулась на лестнице, то как целовалась с каким-то парнем у туалета, то как флиртовала с таксистом и даже оставила ему свой номер), Инга думала, что ей стоило бы немного притормозить. В конце концов, мало приятного было мучиться головной болью в офисе на глазах у ненавистных коллег. Однако в ней тут же поднимался протест – кто сказал, что неправильно пить в будни? Кто сказал, что неприлично целоваться у туалета? Зато ей будет что вспомнить. Настоящая жизнь состоит из веселых приключений, и ничего не поделаешь, если за эти приключения иногда приходится платить. Инга самоотверженно продолжала веселиться.

Впрочем, все это было не более чем антуражем, пестрым обрамлением того, что на самом деле ее занимало. Главным развлечением, занятием, которое по-настоящему наполняло дни смыслом и ценностью, стало для Инги планирование преступления.