И тут же несусь к двери.

Дёргаю за ручку, но как только тяну преграду на себя, она тут же захлопывается. Под давлением большой ладони. Закрывает её.

— Поцелуй. И я отпущу тебя, — выдыхает мне в спину, оказываясь рядом. Прижимается ко мне, а я не могу устоять на дрожащих ногах.

Что он со мной делает?

Что-то мне это напоминает. И если я в прошлый раз наивно просила его отпустить меня и даже повелась, поцеловав, то…

Не в этот раз. Выросла. Не буду больше блеять перед ним.

Не буду недотрогой.

— Райт, — говорю резко. — Тебя ждёт беременная жена.

— Как ты не понимаешь, Лиль. Не нужен мне никто. Только ты. И будь моя воля, я бы сгрёб тебя в охапку и уехал. Но этот ребёнок… — Райт этими словами огорошивает. Я резко разворачиваюсь к нему.

— Этот ребёнок? — слетает с губ. Меня раздражает это слово. — Ты так пренебрежительно к нему относишься.

— Как быстро ты решила остаться, — он ухмыляется. На такой щекотливой теме.

Злюсь ещё сильнее. Наступаю ему гневно на ногу, когда понимаю, что это — глупая причина для разговора, чтобы удержать меня в комнате. Назвать своего малыша «этот»!

И пока Ричард ничего не понимает и убирает руку с двери, выбегаю из комнаты.

Он издевается!

Как же низко ты пал, Райт! Не могу! Бесит! Сколько можно?! Пусть оставит меня уже в покое и убивается в своей жизни сам! А я — вдали от него!

И я бы высказала ему всё в лицо, но…

Вместо этого даю заднюю. Убегаю в туалет, где умываюсь. Возвращаюсь обратно в столовую и на вопрос, где Ричард, отвечаю обычное: «Сейчас придёт». А дальше я сижу весь вечер с поникшей головой.

Долго ли это будет продолжаться? Сама не знаю. Поэтому стараюсь выкинуть этот инцидент из головы. Вливаюсь в беседу. И когда Райт возвращается, не обращаю на него внимания.

Даю себе задачу — перестать реагировать на него. Отгородиться.

Но, кажется, всё опять не так, как я задумываю… Потому что отец удивляет меня одной новостью.