Я позабочусь о тебе.

— Да, ты продолжаешь так говорить.

— Потому что это правда. Тебе больше никогда не придется защищать свое сердце. Ты всегда будешь в безопасности со мной, Люси. Со мной ты всегда будешь в безопасности.

Я сглотнула густой ком в горле и проигнорировала, как мое сердце трепетало в груди, как будто места было недостаточно, как будто оно было готово, жаждало и желало отдохнуть в руках Адама Коннора.

Глупое, глупое сердце.

Закрыв глаза, я попыталась вспомнить, как складываются слова, и просто дышать. Адам терпеливо ждал.

— Адам… когда я говорю, что я проклята, я не пытаюсь быть милой. я хочу чтобы ты знал, что, когда это между нами закончится, я сохраню твои секреты.

Я потрясенно покачала головой и посмотрела ему прямо в глаза.

— То, что ты сделал… ты удивительный человек, замечательный отец, хотя у тебя явно сомнительный вкус на женщин.

Его губы снова изогнулись, и он украдкой поцеловал меня, снова взволновав мое сердце.

— Спасибо детка.

— Последнее не было комплиментом, — пояснила я.

Он получил еще один украденный поцелуй, который закончился тем, что я притянула его к себе, чтобы я могла почувствовать, как его вес давит на меня.

— Жди. Жди.

Он остановился, его дыхание уже стало тяжелым, как и мое.

— Я болею за тебя, — прошептала я. — Я никогда не хотела, чтобы принц спас меня, потому что я могу спасти себя, большое спасибо… но я хочу этого сейчас, Адам Коннор. Я надеюсь — и я могу очень сильно надеяться, — что твой поцелуй снимет проклятие. Надеюсь, это ты, Адам. Надеюсь, ты герой моей истории, потому что я заслуживаю любви, черт возьми. Я заслуживаю того, чтобы кто— то танцевал со мной без музыки. — Я остановилась, чтобы перевести дух, и увидела, как потемнели глаза Адама. — Я заслуживаю того, чтобы ты был у меня. Я заслуживаю тебя.

Он наблюдал за мной, просто наблюдал в течение нескольких безмолвных секунд, пока я пыталась успокоить свое кричащее сердце. Затем, не сказав ни слова, он потянулся к спине и снял рубашку, дав мне возможность увидеть свою смехотворно сексуальную верхнюю часть тела. Затем он медленно потянулся к моей рубашке, словно у нас было все время мира. Я помогла ему, подняв руки вверх, а когда он потянулся за моими джинсами, я тоже приподняла бедра. Когда все это исчезло, и я оказалась перед ним совершенно обнаженной — более чем одним способом — он избавился от остальной своей одежды, снова уселся надо мной и вошел внутрь, не сказав мне ни одного слова. Мне ничего не нужно. Я просто нуждалась в нем.

Он уже был твердым, готовым наполнить меня. Я глубоко вздохнула и раздвинула ноги, пока он толкал и тянул, пока не поселился глубоко внутри меня, соединяя нас самым волшебным образом. Каждый оргазм с Адамом до сих пор был волшебным.