«Неужели я надеялась, что Игорь раз и навсегда изменился? Нет, он никогда не станет другим. Будет делать всё, что ему заблагорассудится. И какое я сейчас имею право требовать от мужа верности, если сама неверна ему! Конечно, он почувствовал мою холодность и безразличие. Он не глуп и замечает больше, чем мне хотелось бы. А я теперь не могу и слова упрека сказать в его адрес, не имею права. Но почему он не бросит меня? Почему не женится на Марии, если он так к ней привязан и всегда к ней возвращается? Почему не отпустит меня, не даст свободу?»

– Алина, ответь мне, пожалуйста!

Алина вздрогнула. Она не слышала, как мать вошла в комнату.

– Что ты тут делаешь? – спросила Тамара Николаевна, и её взгляд упал на фото зятя с любовницей, которое Алина увеличила на весь экран. – Доченька, как это понимать?

– Как это понимать? Да очень просто! Это, мама, твой любимый зять. Муж на протяжении шести лет, что женат на мне, имеет разных любовниц, и ты об этом знаешь не хуже, чем другие!

– Алинушка, зачем ты так говоришь?

Алина вскочила из-за стола и стала ходить по комнате от стены к стене, уже не замечая мать.

– Но почему 1 сентября? На годовщину нашей свадьбы! – Алина закрыла лицо руками и беззвучно заплакала, только плечи дрожали, выдавая её.

– Доченька, успокойся!

Тамара Николаевна подошла к Алине и хотела обнять, но та вырывалась, крича на мать и обвиняя её в неудачной личной жизни.

– Не подходи ко мне! Это ты во всем виновата! Это ты хотела, чтобы мы с Игорем поженились! Ты хотела, чтобы я породнилась с Романовыми и жила в Москве в их шикарном доме! Ты хотела богатства для меня и для себя! Ты довольна? Получила то, что хотела?!

Алина знала, что сыплет на мать одно за другим несправедливые обвинения, знала, что никто не виноват в ошибке шестилетней давности, кроме неё самой. Это она не смогла устоять перед Игорем, это она позвонила ему и сказала о своей беременности, это она согласилась стать его женой. Но Алина не хотела быть справедливой, хотела, чтобы хоть кто-нибудь разделил её боль, почувствовал, как разрывается на части сердце, и даже родную мать не хотела пощадить.

К Алине подошёл Коля, услышавший из кухни крики матери. Ребёнок никогда не видел маму в таком состоянии, и на его лице застыл испуг.

– Мамочка, мамочка! Что случилось? – воскликнул Коля, и его детские глазёнки наполнились слезами.

Слова сына были подобны ведру ледяной воды, опрокинутому на голову. Она посмотрела на сына остекленевшими глазами, потом, выйдя из оцепенения, подошла к мальчику и обняла его.

– Коленька, всё хорошо, – шептала она на ухо ребенку. – Просто у мамочки заболел зуб, но боль скоро пройдет.