– Ма!

Он начал слезать с лошадки, и няня быстро подняла его и поставила на ножки. Мальчик бросился к матери, которая прошла в комнату, а Лукерья Ильинична тотчас поклонилась головой и с почтением вымолвила:

– Доброго дня, барышня.

Проигнорировав приветствие няни, молодая женщина тут же подхватила на руки уткнувшегося в ее юбку сына. Она начала целовать его пухлые щечки и что-то ласково шептать ему. Гриша также обнял ручками мать и прижался к ней. Спустя пару минут когда первая радость от встречи с любимым сыном улеглась, Варя поставила его обратно на пол и обратила гневный взор на няню:

– Как вы после всего того, что сделали, смеете со мной говорить?! Вы коварная злодейка! Как вы могли решиться на такое?!

– Варвара Дмитриевна, я понимаю, вы стильно волновались, но я лишь хотела помочь.

– Помочь? Чему же? Сколько вам заплатил этот злодей, чтобы украсть Гришу?

– Нисколько. Я не могу вам всего рассказать. Господин Осокин сам вам все объяснит, а вы не должны гневаться на меня, потому что я не могла причинить Гришеньке вред.

– Что за бредни? – перебила ее Варя нервно. – Вы уволены и более не смейте подходить к моему сыну!

– Извините, барышня, но теперь я служу у Матвея Гавриловича, и вы не можете меня уволить. И он очень доволен тем, как я присматриваю за мальчиком, – сказала с достоинством Лукерья Ильинична.

– Вот как? Хорошо, презренная женщина. Можете остаться рядом с моим сыном. Но когда я буду приходить к нему, чтобы я вас здесь не видела! Да и сейчас пойдите вон!

– Как прикажете, барышня.

Вара вернулась в свою спальню спустя пару часов, в сопровождении того же мужика. Горничная уже ждала ее с подносом, на котором красовались тарелки и небольшая супница с тушеным мясом. Варя с аппетитом поела и легла пораньше спать, потому что у нее разболелась голова.

Утром ее разбудил топот детских ног и девичьи голоса. Некие девочки пробежали по коридору, о чем-то громко крича. Варя открыла глаза и удивленно уставилась на Полину, которая только что принесла воду для умывания.

– А что, милая, Матвей Гаврилович один живет в усадьбе? – тут же задала вопрос Варя.

– Как же, барышня? – помотала головой горничная. – С дочками, Татьяной Матвеевной и Марьей Матвеевной.

– Я так и подумала, – кивнула молодая женщина и встала с постели.

Горничная подала ей пеньюар.

Варе безумно хотелось спросить у Полины про невесту Твердышева-Осокина, но она не решилась, ведь негоже было показывать свой интерес к этому несносному человеку перед слугами. Потому она лишь спросила: