Стоя у зеркала в дамской комнате на радиостанции WJZ, Чичи поправила висевшую на шее цепочку с изящным кулоном в форме бриллиантовой капельки – Тони прислал его на Рождество – и пригладила воротник белой блузки. Затем наклонилась поближе к зеркалу, проверила, не застряло ли что-нибудь в зубах, и вышла в коридор.
– Давай, ты же не хочешь ее пропустить! – Энн Мамм Мара ждала Чичи за дверью.
– Мы ведь даже не знаем, собирается ли она ее петь, – заметила Чичи, спеша по коридору рядом с ней.
– Но если споет, можешь себе представить? На всю страну!
Когда они завернули за угол по направлению к студии звукозаписи, Энн и вовсе побежала. Чичи остановилась, заметив певицу в стеклянной кабине. Та напоминала букетик желтых георгинов.
Дина Шор стояла перед студийным микрофоном. Ее белокурые волосы были собраны в гладкий пучок, кожа будто мерцала, несмотря на слабое освещение. Певица уже вовсю трудилась, засунув руки глубоко в карманы юбки золотистого бархата, – юбка была в тирольском стиле, широкая, сборчатая, туго затянутая на талии завязанным в узел пояском. Шею оттенял накрахмаленный воротничок-стойка белой блузки, свет лампы у подставки с нотами отражался в розовых жемчужинах на короткой нитке бус.
– Она выглядит сногсшибательно, – сказала Энн. – Иди поздоровайся.
– Лучше нам ее не беспокоить.
– Ты написала для нее шлягер. Сейчас не время для скромности.
Энн распахнула дверь в студию и подала Чичи знак следовать за ней.
– Простите, мисс Шор, – проговорила она. – Позвольте представить вам Кьяру Донателли, автора песни «Мечтай о ней».
Дина улыбнулась:
– Я без ума от вашей песни, Кьяра.
Чичи была уверена, что никогда еще не видела улыбки прекраснее и зубов белее.
– Моя песня тоже без ума от вас, – ответила она.
– Я хотела бы начать сегодняшний концерт с нее – посвятить ее нашим солдатам. Думаю, так мы продадим уйму облигаций военного займа. Как вам кажется?