— Умер. Мне тогда пять было.

— Сейчас сколько?

— Одиннадцать.

— Понятно… — вздыхаю я.

Ну не везти ведь мне его в полицию, в самом-то деле. Да и инспекции по делам несовершеннолетних тут, скорее всего, тоже отродясь не было.

К тому же теперь мне понятны причины его поведения. Отца нет, матери не до его воспитания.

— Зачем кладку раскачивали?

Волька смотрит на меня с подозрением, вытирает рукой нос.

— Весело. Мы часто так делаем, — пожимает плечами он и оправдывается: — Только до этого никто не падал в воду. Мы не думали…

Охренеть весело. Не то слово.

— Вы меня теперь в полицию заберете, да? — вдруг с вызовом задирает подбородок он. — Забирайте, но я своих не сдам!

Усмехаюсь. О как. Не знаю, то ли хвалить его за принципы, то ли ругать за то, что не думали, что творят.

— Пойдем, — говорю я и киваю назад, где припаркована машина.

— Зачем? — теряет боевой настрой Волька, озирается по сторонам.

Он явно на низком старте, того и гляди, сорвется и убежит. Пока держится, видимо, только потому, что мать неподалеку.

— Не бойся, ни в какую полицию я тебя не отвезу.

Иду и останавливаюсь у пассажирской задней двери. Марина и Алиса с недоумением смотрят на меня через стекло, но я поднимаю ладонь, мол, все в порядке.

— Видишь? — спрашиваю Вольку.

— Что? — сопит тот.

— Не что, а кого. Это моя невеста, ее зовут Алиса.