Брук кивнула, потом порылась в сумке.

– Я, эм, принесла тебе подарок. Что-то вроде того.

– О, не стоило.

Она передала мне коробку; когда я ее открыла, обнаружила внутри два десятка пробников для ухода за кожей и макияжа. Я расплылась в улыбке.

– Спасибо! У меня почти не осталось запасов.

Эйнсли сунула голову в коробку и издала радостный крик.

– Кажется, что так, – посмеялась Брук. – У тебя, наверное, теперь не так много денег?

Моя улыбка исчезла, и я прокашлялась.

– Да. Верно.

– Мне жаль, что ты лишилась шкафчика. И тебя отстранили от занятий.

– Это не твоя вина, но спасибо. – Я повернулась к Эйнсли. – Ты остаешься? У нас много еды.

– Не-а, мама уже заказала китайской еды. Но удачи тебе.

– Эй, – сказала Брук, когда Эйнсли направилась к двери. – Это, – она ткнула пальцем в коробку, которую держала Эйнсли, – подарок Дарси на день рождения. У меня есть список всего содержимого, и я не поленюсь перепроверить его позже.

Эйнсли округлила глаза, но неохотно пообещала ничего не брать. Хотя мне было бы все равно, даже если бы она это сделала. Я была слишком занята, утопая в пьянящем восторге, что Брук упомянула о будущем визите ко мне домой. Она была на шаг ближе к тому, чтобы простить меня?

Мы с Броэмом проводили Брук на улицу, потом Броэм показал ей, куда идти, и схватил меня за руку, чтобы остановить. Я замерла, удивленная неожиданным прикосновением. Его руки были мягкими, какими я их и помнила.

– Давай не будем им мешать. Мы нелепые. И должны как можно сильнее сливаться с фоном. – Он повел меня в кухню.

– Говори за себя, я не нелепая.

– Нет, ты тот человек, который жестоко разорвал их отношения из ревности, что еще хуже.

– Если ты хочешь быть фоном, нам нужно было одеваться в черное.

– Да, это было бы чудом, если бы мы смешались с фоном этим теплым, солнечным калифорнийским вечером.