– Итак, куда ты хочешь пойти? – спрашиваю я Энджела самым спокойным голосом, на какой только способен. Мой телефон снова начинает вибрировать, и это еще больше ускоряет мое сердцебиение. Сосредоточься, мне нужно сосредоточиться, а я не могу сосредоточиться, когда мама пытается до меня достучаться, потому что, когда мама злится на меня, случаются плохие вещи. Я стараюсь не обращать внимания на жужжание. Я пытаюсь.
Энджел перестает кружиться и моргает, глядя на меня.
– Далеко. Нам просто нужно уйти как можно дальше. Где
На последнем слове он начинает бежать, проносясь сквозь ряды припаркованных машин. Дерьмо.
– Подожди, – говорю я. – Где выход? Куда мы идем?
– Он… должен быть здесь. Помоги мне. Мы должны найти его. Сейчас. Рубен, быстрее. Они найдут нас и запрут. Нам нужно выбираться.
– Это всего лишь временное ограничение, Энджел. Это не навсегда.
– Навсегда. Они не отпустят нас, Рубен.
– Ну же. Ты знаешь, что это неправда.
Энджел замедляется, чтобы отдышаться, и разворачивается.
– Ты не тупой. Знаешь. Ты… ты знаешь, и ты не говоришь этого. Но я знаю, что ты это видишь. Ты же видишь, что они с нами делают.
Зак дергает меня за рукав пальто, подходя ко мне.
– Они на пожарной лестнице, – говорит он себе под нос. Я киваю так незаметно, как только могу.
– Что они делают с нами? – мягко спрашиваю я.
Я знаю ответ, но заставить его нести чепуху – единственный способ затянуть разговор.
Смех Энджела высокий и неистовый. Он похож на вой.
– Мы их пленники! И они не остановятся, поэтому нам нужно бежать. Помогите мне найти выход. Быстро!
Зак опускает телефон и делает шаг вперед.
– Нам нужно завершить оставшуюся часть тура. Потом все придет в норму.