– Мне больше нечего тебе сказать, Руби. Ты меня совершенно разочаровала.
Глаза наполнились слезами. Я искала, что ответить, и не находила слов. Я не чувствовала собственного тела, словно контуженая. Единственное, что пронеслось в голове, это вопрос, кто же, черт возьми, сделал эти снимки.
– Мама…
– Пожалуйста, поезжай домой на автобусе, – перебила она меня, тяжело сглотнув. – Мне надо поговорить с отцом.
– Я этого не делала, мама.
Не обращая внимания на мои слова, она поправила на плече ремешок сумочки и вышла в коридор.
Я осталась одна.
Слова ректора Лексингтона повторялись у меня в голове как заевшая пластинка.
Исключены. Незадолго до конца второго семестра. До того, как я получу свидетельство об окончании школы. Хотя дома на стене уже висит распечатанное письмо с приглашением в Оксфорд.
Без свидетельства об окончании школы про Оксфорд можно забыть.
Все, над чем я работала последние одиннадцать лет, идет прахом.
Осознание того, что сейчас произошло, ударило по мне со всего размаха. Я пошатнулась на месте, потому что все вокруг закружилось. Я с трудом набралась сил покинуть приемную ректора, не рухнув.
В коридоре попадались стайки учеников, которые спешили в столовую, радуясь большой перемене, и мои ноги тоже понесли бы меня в столовую… Но туда нельзя.
Мне нельзя больше попадаться на глаза оргкомитету.
Мне даже в вестибюле больше не полагалось стоять.
– Руби? – послышался рядом знакомый голос.