— Давай скажу, что я ни в коем случае не заказываю, — говорит она, накрывая ручку колпачком, и, перекрещивая руки на груди, смотрит на меня.

— Знааааааааю, — стону я, доставая телефон. — Я проверю еще раз.

Обновляю электронную почту — возникает целая гора новых сообщений, и приходится листать в поисках нужного мне имени.

— Две недели, говорят они. Полное обновление.

— Фух, — отвечает Лашель. — Состояние уже почти критичное.

Она указывает на полупустой стол в передней части магазина, который они с Сесилией зарезервировали специально для меня, под выход коллекции три месяца назад. Может, я и не совладелец магазина вместе с двумя подругами, но табличка, на которой написано, что этот магазин — альма-матер Мэг Макворт, приносит мне тепло и счастье, причем в самой лучшей форме.

Несмотря на вечерних гостей в глубине магазина, я все же не вернулась к свадебным проектам. Зато занялась своими, заново построила свое дело после разгрома «Костер Кэпитал». Долгим, упорным трудом — и иногда поддержкой от всеми любимой кинопринцессы — мне удалось сохранить большую часть клиентуры. Однако я поплатилась за свое имя в новостях: пришлось бороться с прессой, пересмотреть свой сайт и соцсети, я поняла, что количество клиентов не возместит мне потери.

В итоге у меня не осталось выбора. Пришлось выкручиваться.

Пришлось искать способ выполнять работу так, как я этого хочу. Ради этого я преодолела свой ступор.

Мы с Лашель подходим к столу, я начинаю расставлять оставшиеся предметы — каждый раз от взгляда на логотип меня переполняет гордость.

«Предвестие» — так я назвала свою линейку товаров. Блокноты и планеры, стикеры и канцелярские товары — все обошлись без скрытых посланий. Все они содержат правильные буквы-знаки — те, которые напоминают о месте, времени года, чувстве или порыве. Которые говорят больше, нежели слова на странице.

Лашель едва успевает пополнять наличие.

— Вот эти все еще мои любимые, — говорит она, помахивая уже тонкой стопкой блокнотов в мягкой обложке из серии, посвященной паркам Нью-Йорка. Растительные мотивы всегда в тренде, но я особенно горжусь тем, что здесь нет ни единой надписи а-ля «Цвети на своей клумбе».

— Но сейчас бешеный спрос на вот эту розовую гусиную лапку! Почему — я так и не могу понять! — улыбается она мне.

— Она лучшая, — отвечаю я, с улыбкой вспоминая Ларк, которая уже дважды сфотографировалась с новым планером от «Предвестия» с тех пор, как вернулась в Лос-Анджелес — без Кэмерона, — где начала съемки в ромкоме для крупной стриминговой платформы. Но даже без якобы внезапных снимков папарацци она старается показывать планер в своих соцсетях: кладет на столик в съемочном трейлере, поверх разрисованного маркером сценария, или на колени, пока она сидит в кресле гримера в огромных розовых бигуди, или за пазуху, пока позирует с коллегой по площадке для селфи.