— Но если это правда… Только вдумайся, сколько жизней разрушит этот дневник. Если бы не он, ты могла бы ничего не узнать об измене Эйдена. А теперь еще такой неожиданный поворот. — Он покачал головой. — И все же ты должна рассказать обо всем Хадсону. Он имеет право знать.

Я сглотнула, пытаясь справиться с комком в горле.

— Ты прав.

Разговор выдался трудным, и мы сами не заметили, как опустошили обе бутылки. Я пыталась усыпить свой мозг в надежде на то, что смогу хоть немного забыться, но в итоге погрузилась в беспросветную печаль.

— Я не хочу потерять его, Фишер, — сказала я сквозь слезы. — Я безумно скучаю по нему, а ведь не виделись мы всего несколько дней.

Фишер погладил меня по голове.

— Я видел, как Хадсон смотрит на тебя. Он тоже от тебя без ума. Ты не потеряешь его, но поговорить вам все-таки надо. Дальше откладывать нельзя.

— Знаю, знаю, — вздохнула я. — Просто все эти дни я была как в оцепенении.

Около десяти я проводила Фишера до дверей.

— Завтра утром я принесу нам завтрак, — сказал он, — а потом обсудим, как сказать обо всем Хадсону.

— Ладно, — вздохнула я. — До завтра.

Закрыв за ним дверь, я помыла стаканы и выбросила в мусорное ведро бутылки. Я уже собиралась выключить свет, когда заметила, что Фишер забыл на столе ключи от моей квартиры. Но бежать за ним не имело смысла, и я решила, что сейчас самое время прогуляться в душ.

В ванной я включила горячую воду и разделась. Но не успела встать под душ, как кто-то позвонил в дверь.

Я вздохнула. Фишер все-таки заметил, что ушел без ключа.

Завернувшись в полотенце, я зашагала к двери. Видимо, алкоголь совсем затуманил мой мозг, потому что мне и в голову не пришло заглянуть первым делом в глазок. Не сомневаясь, что на пороге Фишер, я смело распахнула дверь.

— Знаю, знаю, ты забыл свой…

Я замерла, обнаружив перед собой совсем другого мужчину.

Брови у Хадсона сошлись к переносице.

— Поджидаешь кого-то еще?