– Я тоже этого хочу.

Максим прикусывает мочку ее уха, и Алессия стонет от удовольствия.

– Расстегни мои джинсы.

Ее руки торопливо ложатся на его талию, задевая напряженный член. Алессия замирает, очарованная, и решительно кладет руку на возбужденный орган.

– О боже… – стонет Максим.

Ее пальцы нерешительно поглаживают член.

– Да так хорошо… да… не останавливайся…

Она усмехается, ощущая себя уверенней, и проворно расстегивает верхнюю пуговицу его джинсов. Максим замирает, когда Алессия берется за молнию.

Я глубоко дышу. Ее восторг заразителен, и мне нравится, что она наконец-то набралась смелости меня раздеть. Кожа Алессии блестит в свете огня, а в волосах вспыхивают красные и синие искорки. Хочется бросить ее на кровать и заняться любовью. Однако спешить нельзя, пусть сама устанавливает скорость.

Отбросив застенчивость, Алессия расстегивает мою ширинку. Она уже забыла, что на ней нет лифчика. У нее красивые, полные груди. Хочется ласкать каждую поочередно, чтобы соски отвердели, а сама Алессия принялась извиваться подо мной. Но я сдерживаюсь и стараюсь не стонать. Она снимает с меня джинсы, и я стою перед ней в одних трусах.

– Твоя очередь, – шепчу я и, потянув за молнию, освобождаю ее от джинсов.

Алессия переступает через них, и я целую ее в губы.

– Холодно, пойдем в постель.

– Хорошо. – Не сводя с меня глаз, она ложится под покрывало и вскрикивает: – Кровать холодная!

– Сейчас мы ее нагреем.

Взгляд Алессии прикован к натянувшимся спереди трусам Максима.

– Что такое? – с ухмылкой спрашивает он.

Алессия краснеет.