Презрительно вздернув подбородок, Каролина переводит взгляд на огонь.

– Просто трахал бы ее, как всех остальных, – ворчит она.

– Вряд ли она когда-нибудь станет для меня «как все остальные». Я ее люблю.

– Ты ненормальный.

– Почему?

– Ты знаешь почему! Она уборщица!

– Какая разница?

– Большая!

– Нет.

– Что и требовалось доказать. Ты сошел с ума!

– Сошел с ума от любви. – Я пожимаю плечами.

– Похоже на то!

– Мы не выбираем, кого любить. Любовь сама тебя находит.

– Твою мать! – Каролина внезапно встает и нависает надо мной. – Довольно банальностей! Разве ты не видишь, что она всего лишь грязная халявщица?!

– Иди к черту! – Я вскакиваю, кипя от негодования, и мы стоим практически нос к носу. – Ты ничего не знаешь о ней…

– Я знаю таких, как она.

– Откуда?! Откуда. Тебе. Знать. Леди Треветик? – Каждое мое слово эхом отскакивает от синих крашеных стен и картин в рамах.

Я в ярости. Как смеет она судить Алессию?

Побелев, Каролина отступает на шаг и смотрит на меня так, будто я ее ударил.

«Черт! Наш разговор зашел куда-то не туда».