– Какое-то время.

– Я могу сказать. Так что же изменилось? Почему произошел такой жуткий взрыв?

Я закатил глаза.

– Я так понимаю, тебе звонила Ланетт. Я видел ее сегодня на игре. – Пожав плечами, я снова опрокинул кружку пива. – Это и должно было случиться.

– Должно было? Я обедала с Блэр на прошлой неделе, и все, что она делала, это говорила о тебе. Меня буквально чуть не стошнило, настолько это было отвратительно. У нее настоящие чувства к тебе, Грифф.

– Что она сказала? – спросил я и тут же пожалел об этом. – Неважно. Я не хочу знать.

– Она назвала тебя настоящим мужчиной. Она сказала, что восхищается твоей трудовой этикой, честностью и преданностью папиному наследию.

– Я же сказал, что не хочу знать, – огрызнулся я.

– Она упомянула о твоей храбрости, о том, что ты служил своей стране. Она не слышала о твоей «Серебряной звезде», но не волнуйся, я ей об этом рассказала.

Я тяжело дышал, мои ноздри раздувались.

– А потом было что-то про твои голубые глаза, или, может быть, про твои большие руки или мускулы – не знаю, мне было очень противно, и я заставила ее замолчать.

– Могу я заставить тебя замолчать?

– Я хочу сказать, – продолжила Шайенн, – что эта женщина хочет быть с тобой, Грифф. Очень, очень, очень хочет быть с тобой.

– Ну, мне жаль, но это невозможно.

Она уставилась на меня, сделала глоток пива и вздохнула.

– Я не собиралась этого делать, но ладно.

– Что делать?

– Я знаю о запчастях.

– Каких запчастях? – спросил я, хотя понимал, о чем она.

– Запчасти для ее машины, которые пришли более чем за неделю до того, как вы с ребятами их установили.