Утренняя рутина, исполняемая как балет, пока вставало солнце, успокаивала меня. Сначала я доставала дрожжевое тесто из холодильника. Пока оно отогревалось, я приступала к приготовлению булочек. Мы с Фрэнни обсудили меню и решили, что каждый день будем делать две партии сладких булочек и одну соленых.
Пока булочки были в духовке, я заполняла витрину изделиями, приготовленными накануне, – пирожными, лепешками, галетами, стратами. В это время я часто выпивала чашечку кофе, вдыхая аромат пекущихся булочек и моего любимого темного кофе с небольшим количеством сливок. Фрэнни приходила к семи, чтобы поприветствовать клиентов, и мне нравилось слышать, как они спрашивали, кто новый пекарь, и хвалили мою выпечку.
Однако перерыв длился недолго, потому что нужно было готовить, делать тесто, отвечать на вопросы о специфических ингредиентах из-за аллергии и иногда общаться со счастливым клиентом, который хотел со мной познакомиться. Я постоянно суетилась, чтобы успеть заполнить все ящики, и у меня редко был перерыв на обед, но это было нормально. Быть занятым означало меньше времени для моих мыслей о Беллами-Крик.
К трем часам я еле стояла на ногах, и Фрэнни пыталась отправить меня домой.
– Иди, – говорила она. – Ты открываешь, я закрываю. Помнишь?
Но я старалась остаться, чтобы помочь ей закрыть магазин, и мы часто заканчивали тем, что выпивали вечером последнюю чашку кофе и болтали за длинной мраморной стойкой.
Мне действительно нравилась эта работа, и я была так благодарна Фрэнни за предоставленную возможность.
Но тоска в сердце не давала мне покоя.
Если бы только она не пыталась затащить меня туда, где меня не ждали.
Однажды, через неделю после моего приезда, Фрэнни заглянула на кухню сразу после закрытия и улыбнулась.
– Привет. У тебя гость.
– Правда?
Я сразу же подумала о Гриффине – он знал, где находится кофейня, в конце концов, – но не хотела на это надеяться. Тем не менее я смахнула немного муки с фартука и затянула узел банданы на макушке.
Но когда я вышла, то увидела Шайенн.
– Привет, незнакомка, – сказала она с ухмылкой.
– Шайенн!