Пытаюсь сдвинуть ноги, еложу под своим мужчиной. Лекс умеет пытать наслаждением, растягивать кайф, или быть быстрым, безжалостным и нежным одновременно.

Никогда не знаю, что от него ожидать. Какой именно будет наша близость.

— Моя Вишенка, моя сладкая, сочная Вишня…

Рокочет мне в ухо, пока я царапаю массивные плечи, извиваюсь под лаской его пальцев, которые присваивают, метят, спускаются все ниже, чтобы заставить меня кричать и молить о большем…

— Лекс… пожалуйста…

Выдох, который он ловит, целует нижнюю губу, чуть прикусывает и оттягивает.

Вскрикиваю. Ухмыляется, зализывает.

— Пожалуйста “что”? — отвечает глухим и хриплым голосом.

Сам на грани, но умеет себя контролировать.

— Ненавижу тебя, деспот! — бью кулачком по литой груди, и мой мужчина порочно ухмыляется.

— Лгунья, — шепчет и целует, спускается к груди, заставляет выгибаться, — люблю тебя…

Мучает прикосновением, не знаю, как собираюсь с силами, и мы переворачиваемся. Лекс уступает мне, поддается и позволяет уложить себя на спину.

А я чувствую, что оседлала зверя, сильного, мощного, который сейчас смотрит на меня чуть изогнув губы в порочной ухмылке.

Позволяет вести. Чувствовать себя порочной, раскрепощенной, желанной. Смотрит на меня с восхищением, рассматривает так, что у меня коленки дрожать начинают. Он может растерзать, но все равно мой зверь лежит смирно и позволяет мне медленно скользить по его крепкому телу, становясь единым целом.

Закрывает глаза и сцепляет зубы, выдыхает резко воздух. Сильные мышцы подо мной напрягаются, а пресс становится литым каркасом, который не пробить.

Вожу пальчиками по мышцам, целую старые шрамы, наконец довожу своего мужчину до исступления, рычит, его нрав невозможно удержать в узде, опять кувырок и я лежу распятая под мощным зверем, который берет меня со всем жаром.

Игры кончились. Остался только инстинкт. Оголенный. Чистый. Зубы смыкаются на моем горле, аккурат возле яремной вены, язык скользит, впитывая в себя бешенный ток моей крови.

— Голодная девочка, Вишенка моя…

Проговаривает совсем хрипло, и я понимаю, что больше не могу сопротивляться вихрю, который вспыхивает в самой глубине и рассыпается звездами, когда я кричу в ответ, срывая голоc:

— Твоя… Лекс… Твоя…