Мы бросились к лифту и заговорили, только когда закрылись его двери.

— Я не могу поверить в то, что случилось, — держа руку на сердце, пропищала Дженика.

— На вашем месте я бы так не радовалась, — пробормотала Марси.

— Почему? — спросила я, улыбаясь до ушей.

— Потому что он сказал, что будут последствия, — объяснила она. — И чует мое сердце, приятного в этом будет мало.

Мы вывалились из лифта и разбрелись по своим номерам. Мой адреналин все еще зашкаливал, и я переоделась в пижаму, прежде чем позвонить Заку.

— У тебя все в порядке? — спросил он, ответив на мой звонок.

— Все прекрасно, — сказала я, растянувшись на кровати. — Небольшая неприятность. Гораздо важнее, сколько у вас времени? Ты где?

— В Питтсбурге пять часов, — ответил он. — Мои братцы ругаются, этотакая редкость, знаешь ли. Сегодня — о личном пространстве в автобусе, потому что в ближайшие десять дней у нас не так много времени на отдых. Быть взаперти всем вместе в автобусе — это сущий ад.

— Спи! — крикнула Дженика из ванной, — у нас нет времени слушать ваши нежности.

Я отмахнулась от нее, а Зак засмеялся:

— Это Дженика?

— Да, и пусть заткнется.

Она выглянула из ванной и уставилась на меня.

— Ты должна мне. Поэтомусамазаткнись.

— Тебе, наверное, спать пора, — сказал Зак.

— Думаю, ты прав, — ответила я. — Поговорим завтра?

Он хмыкнул в знак согласия: