Я дождалась звука закрывающейся двери, и сняла подушку с лица. Коннор сделал то же самое. Мы провели так остаток пятнадцатичасового переезда, оба игнорировали телефонные звонки и сообщения и молча смотрели в потолок.

Мы, Джексоны, действительно знаем, как правильно игнорировать наши проблемы.

* * *

Единственное, что я сделала за последние 24 часа, — это переместилась с дивана в автобусе на кушетку в гримерке Коннора.

Коннор теперь лежал на полу.

В дверь гримерки постучали, и я немедленно закрыла лицо подушкой, Коннор — тоже.

— Этот трюк не сработает, — сказал голос Зака.

Я пропустила его слова мимо ушей.

— Кейтлин, — позвал Зак.

Я считала, что отвергнутых сообщений и непринятых звонков достаточно, чтобы он понял, но, очевидно, нет. Я продолжала игнорировать его и надеялась, что он сдастся и оставит меня в покое.

— Дженика как-то раздобыла мой номер, — сказал Зак. — Потому что она позвонила мне и потребовала узнать, жива ты или нет. Ты же ни с кем не общаешься.

Я это сделала не просто так. Мне все еще нужно было осознать тот факт, что для меня все закончилось. И мне не нужно, чтобы другие люди пытались сделать это за меня.

Я хотела в одиночестве горевать о том, чего никогда не будет.

— Она упертая, — донесся до меня голос Коннора. — Так что удачи.

Подушка исчезла, и надо мной нависло лицо Зака.

— К сожалению, у тебя есть отношения. И это значит, что ты не можешь просто прогнать меня, когда дела идут плохо.

Я потянулась за подушкой, но Зак поднял ее над головой.

— Отдай, — потребовала я.

— Поговори со мной.

Мы уставились друг на друга, я почувствовала, как закипает весь гнев, который я подавляла. Я села, свесив ноги с края кушетки.