Он рассмеялся.

– Черт возьми, да, это так. И сегодня вечером ты раскрыла инкогнито. Я наблюдал за всем вашим вступлением из заднего ряда. Я так чертовски гордился тобой.

– Спасибо. У меня был хороший учитель, – сказала она, обнимая его за шею. – Он научил меня еще нескольким вещам.

– Да? – спросил он, и греховная ухмылка коснулась его губ. – Каким это например?

– Отведи меня в спальню, и я тебе покажу.

Он наклонился, поднял ее на руки и понес в комнату. Когда он бросил ее на кровать, и она приземлилась, подпрыгнув, они оба рассмеялись. Он раздел ее и сбросил свою одежду, как будто она оскорбляла его. Вскоре они оказались вместе в постели, кожа к коже. Каждая частичка ее тела горела желанием.

Он завел ее руки за голову и прижал к кровати.

– Моя очередь исследовать. Не шевелись.

Она прикусила губу, кровь прилила к щекам, когда он переместился вдоль ее тела, его член коснулся ее бедра и это прикосновение отозвалось сладкой истомой. Но он не спешил приступать к главному. Целовал ее в шею, вдоль ключицы, вниз по грудине. Его язык нашел чувствительную нижнюю часть ее груди, прокладывая дорожку к соску и заставляя ее бедра выгибаться над кроватью. Когда он сомкнул губы вокруг соска, она вскрикнула.

Он сосал, и его язык сводил ее с ума, а он прижал ее ноги собственным телом, не давая ей пошевелиться. Он немного приподнял голову, его теплое дыхание коснулось ее влажной кожи.

– В тот первый вечер, когда ты кончила лишь от этого, я не знаю, как я пережил остаток дня. – Он взглянул на нее, его взгляд прожигал ее насквозь. – Ты была такой чертовски горячей, Холлин. И ты понятия не имела, насколько ты сексуальна.

– Я была так смущена, – призналась она. – Это выставило меня какой-то озабоченной.

– Озабоченной? Черт, нет. Ты была сама фантазия. Женщина, настолько чувствительная, что я мог заставить ее кончить самыми разными способами. – Его язык прошелся по твердому пику, заставив ее снова ахнуть. – Когда ты ушла тем вечером, я лег в постель, обхватил себя рукой и представил тебя вот такой, распростертой, обнаженной подо мной, исходящей удовольствием от моих рук, моего рта, моего члена. Это был не последний раз, когда я представлял тебя такой. Ты – мечта, Холлин.

Горячая дрожь пробежала по ее телу, когда она позволила словам проникнуть в нее. Она никогда не позволяла себе представлять себя в такой роли. Женщина, о которой мечтал, которую вожделел мужчина. Но он заставил ее так себя чувствовать. Сексуальной. Свободной. Самой собой.

– Хочешь посмотреть, сможем ли мы сделать это снова?

Его губы изогнулись, а глаза вспыхнули желанием.