— Потому что оргазм будет намного интенсивнее, если ты попытаешься подождать. Он будет расти и нарастать, пока ты не станешь сверхновой. Я хочу подарить тебе его. Я хочу, чтобы ты кончила сильнее, чем когда-либо прежде. Но если ты этого не хочешь, ты знаешь, что сказать.

Есть определенная вероятность, что я могу умереть в этом сценарии, но я готова пойти на такой риск.

Стиснув зубы, я говорю:

— Зеленый.

На этот раз удары интенсивнее и быстрее.

У меня нет времени между ними, чтобы оправиться от одного, прежде чем прилетает следующий, горячий и обжигающий. Я стону в конце, а затем стону еще громче, когда его пальцы скользят по моему скользкому жару.

— Посмотри, как ты раздвигаешь для меня ноги пошире, — произносит Кейдж низким и грубым голосом. — Наклони бедра, чтобы я мог видеть эту красивую розовую киску, молящую о моем члене. Этот пухлый маленький клитор жаждет моего языка на нем.

Кейдж осторожно дергает за него. Я почти кричу от удовольствия, но вместо этого стону в простыни.

Кейдж скользит пальцами по всей моей расщелине, распределяя мою влагу вокруг, лаская мою киску, как будто это его любимое домашнее животное, все время разговаривая со мной своим низким, гипнотическим голосом, рассказывая мне, как он обожает меня, как он нуждается во мне, как он не может ясно мыслить, когда мы порознь.

Всхлипывая, я говорю:

— Я близко, я прямо там, о боже, я там...

Кейдж убирает пальцы меж моих ног и прижимает их к моим губам, приказывая:

— Соси.

Я жадно пробую себя на нем. Умираю от желания, чтобы он засунул эти пальцы глубоко в меня, так глубоко, как только сможет.

Кейдж рычит:

— Сейчас я тебя свяжу. Свяжу тебя, завяжу глаза и трахну. Но перед этим я поставлю тебя на колени и заставлю сосать мой член, пока я буду шлепать тебя еще немного, потому что я не могу насытиться этой красивой задницей и тем, как ты реагируешь на меня.

Кейдж переходит на русский и продолжает говорить.

Я стону из-за толстых пальцев, засунутых мне в рот.

Мои глаза закатываются.