Это лучшее Рождество в моей жизни.

28

Нат

Kейдж толкает меня на пол рядом с кроватью. Он велит мне встать на четвереньки и говорит, чтобы я сжала его бедро, если подойду слишком близко к оргазму.

Затем он шлепает меня по голой заднице снова и снова, пока я сосу его член и отчаянно пытаюсь не кончить.

Когда Кейдж останавливает порку, проводя открытой ладонью по моей горящей заднице, я скулю – звук доносится из глубины горла – сжимая бедра вместе, чтобы попытаться получить некоторое облегчение от пульсирующей боли в моей сердцевине.

— Нет, детка, — говорит он, тяжело дыша. — Еще не время.

Одна из моих рук обхватывает толстый ствол его члена. Другая, дрожа, покоится на его бедре. Я беру его глубоко в горло, затем отстраняюсь и провожу языком вокруг набухшей головки, любовно облизывая щель.

Кейдж издает стон. Затем он наклоняется и ласкает мои груди, обхватывая их своими грубыми руками и пощипывая мои твердые соски, посылая горячие разряды удовольствия прямо между моих ног.

Я снова хнычу. Я так сильно нуждаюсь в том, чтобы он трахнул меня, что я на грани рыданий.

— Тебе нужен мой член?

Я киваю, посасывая сильнее.

Он берет мою руку и опускает ее ниже, так что я обхватываю его яйца. Я нежно сжимаю их, получая от Кейджа призовой тихий стон. Он запускает руку в мои волосы и сжимает мой затылок, выгибая бедра в такт движениям моего языка.

Когда я смотрю на Кейджа, его глаза закрыты. Губы влажны и приоткрыты. Глубокие морщины пересекают его лоб. Каждый мускул в его животе сжат.

Кейдж так же близко, как и я.

— Обожаю твой рот. Господи, это просто невероятно, — шепчет он.

Когда я сжимаю его бедро, Кейдж открывает глаза и смотрит на меня сверху вниз. Его зрачки так сильно расширены, что радужная оболочка почти стерта.

Кейдж тянет мою голову назад. Его член выскакивает у меня изо рта. Он жадно целует меня, просовывая язык глубоко в мой рот, затем тянет меня на кровать, держа руки под мышками.