За месяц, предшествовавший этой свадьбе, не было ничего такого. Никакого страха. А какой смысл, ведь именно эта свадьба вполне могла стать смертным приговором.

Как я могла чувствовать себя лучше на свадьбе, на которую меня принуждали, чем на той, которую я выбрала?

Вот почему я стояла там, полностью одетая в свое платье, и дрожала. Потому что знала — это правильно. К лучшему или к худшему, это навсегда.

— Я должна бежать, — прошептала я своему отражению.

Платье, на которое я много раз смотрела, сидело на мне идеально, как и ожидала. Я не мерила его, несмотря на протесты дизайнера. Как будто отказ надевать его, — мой последний акт неповиновения. Мне не хотелось, чтобы оно подчеркивало каждый изгиб моего тела, не хотелось чувствовать, что это именно то свадебное платье, которое я бы себе представила, будь я из тех женщин, которые воображают свой самый лучший день.

Стилисты только что закончили. Мои волосы были собраны в затейливый пучок, который я никогда и за миллион лет не смогла бы воссоздать. Мягкие завитки ниспадали спереди, обрамляя лицо. Стилист пообещала, что вернется, чтобы приколоть фату к волосам. Потому что это дерьмо, которое люди делали в день свадьбы.

Гребаные глупые традиции. Джессика, с другой стороны, посвятила себя большинству традиций в качестве моей подружки невесты. Я делала все, что могла, лишь бы дистанцироваться от нее. Потому что она была в блаженном неведении, что их с Илаем жизни висели на волоске от того, что я либо проведу эту свадьбу, либо получу достаточно улик, чтобы полиция упрятала Дона навсегда.

Я стояла здесь в свадебном платье, которое было сшито специально для меня, и на меня накатила паника. Поэтому выгнала Джессику из комнаты, потому что она начала плакать, и я не могла с этим справиться. Надеялась, что они с Эйденом трахаются в шкафу или в одной из многочисленных спален. Хоть кто-то заслужил простого счастья.

Было ясно, что я не заслуживаю простого счастья. Да и не хотела этого. Я хотела только его.

Мужчину, открывшего дверь в мою комнату. Он стоял там в костюме от Том Форда, выглядя так, словно он высечен из гребаного мрамора.

Я должна была знать, что Кристиан откажется от традиций и всякого сглаза. Можно сказать, нам вообще не повезло, что мы встретились.

Он был свежевыбрит. Его волосы блестели, обрамляли лицо. Я никогда не видела кого-то более красивого, более грозного.

Полностью отвернулась от зеркала, разглаживая влажными ладонями кружево. Я услышала его резкий вдох с другого конца комнаты. Кристиан не скрывал от меня своей реакции. Своего выражения лица. Там было что-то такое, чего я никогда не видела.