Какие ещё крепкие чувства? У нас с ним обоюдная ненависть на гумусовой почве.

— Вы что… — я не закончила предложение, по-умному решив не оскорблять «папеньку», а оставить это гнусное дело Шеру, который не страдал хорошими манерами ни в коей мере. Так что он, ни о чём не догадываясь и без зазрения совести закончил мой вопрос:

— …псих?

— Не исключено, — часто-часто закивал Валентин Владимирович, — а вы такие милые вместе. И смотритесь хорошо, и дополняете друг друга на автомате…

— Мы? — синхронно выпучили мы глаза, переглянувшись.

— У вас глюки! — поставил диагноз Тёма.

— Нарываешься, — тихим угрожающим тоном поведал мэр, а потом резко рассмеялся: — Шутка! Смех продлевает жизнь. Но и правда, меня лучше не обзывать. Себе дороже, — совсем доверительно поделился он с нами.

Да, а он умеет быть разным. С этим человеком лучше не шутить и не спорить. И главное, не перечить ему. По-панибратски с ним общаться тоже не стоит, даже несмотря на то, что он этого сам требует — действительно, «себе дороже» выйдет. Мутный он человек. И вопросы продолжали литься нескончаемым потоком.

— Вы полагаете, что мы за эти два месяца воспылаем друг к другу недетской страстью буйно-помешанных богомолов? — скептично спросил Артёмка.

— Богомолов лучше не надо, — сморщился глава, — у них самки после полового акта съедают партнёра.

Я покраснела. Всякие разговоры о «половых», если только они не ламинатные или ковролиновые, вызывали во мне смущение.

— Да, согласен, — переключил на меня оценивающий взгляд, типа смогу ли я его сожрать, Артём.

В роли удава из «Маленького принца» я представляла себя слабо, хотя Шера в роли слона очень даже ярко.

— Поживём — увидим, — загадочно отозвался «папочка».

— Мы для Вас как подопытные кролики? — это пискнула я. Откуда только смелость нашла? Кажется, в последнее время, некогда глубоко закопанные клады с этим сильным чувством, к местонахождению которых карта давно была утеряна, начинали выкапываться, найденные саперной лопатой.

— Нет, конечно! У нас же договорённость. Срок, между прочим, уважаемым Артёмом Сандаловичем лично предложен, — скосил он глаза на моего мужа.

— Это самый короткий срок, который я смог выбить! — тут же принялся оправдываться Шер, «сдаваясь» (то бишь поднимая руки вверх, как будто я, эдакая фашистка с гранатой в зубах, его, советского разведчика-героя, расстреливать собиралась).

— Значит, это ещё не заканчивается… — схватилась я за голову, мысленно перебирая все стихийные бедствия, которые в компании Охренчика рисковали нещадно обрушиться на мою голову и на все остальные части тела. Надо срочно вооружиться хоккейным шлемом и прочим облачением.