Мои страхи подтвердились — он пропал, а если его обнаружили родственники? О нет! Я была не готова к тому, чтобы как в известной песенке мой «старик» оторвал ему «башку»[11], а после и мне.

Да… Мой папа способен оторвать башку, только если его назвать стариком. А вот что он сделает с Шериком за то, что тот продрых (хотя и не факт, что только дрых) всю ночь в спальне дочки, я даже не знаю. Ну, может словом дурным обзовёт и за дверь выставит. Он же у меня пацифист.

Но опасаться стоило. Мало ли, вдруг он срочно решит переквалифицироваться в профессионально ассасина?

Это всё глупые фантазии, но я всё равно покрылась гусиной кожей.

Я обшарила зал и коридор, остановившись около кухни, откуда доносилось весёлое шкварчание и добродушный трёп, наверное, папа Сеньке рассказывает про свой первый архитекторский проект, с которым возится уже несколько недель и всё никак не может нарадоваться, что наконец, может заниматься конкретно своей любимой архитектурой, а не дизайнами, которые «любой дурак в компьютере сам может наваять».

Решив убедиться, что моего горе-мужа нигде нет, ожидая худшего, я влетела на кухню и так и застыла стоя на одной ноге и с раскрытым ртом — моя челюсть упала и потерялась. Увиденное зрелище меня настолько сильно впечатлило, что я чуть не распласталась на полу коровьей лепёшкой.

Благодаря своему неожиданному появлению я имела возможность заценить супер-финт — крепкая рука повара тряхнула сковородку, блин с неё взметнулся вверх где-то на метр, совершил первый и последний в жизни пируэт (Волочкова отдыхает, а Цискаридзе нервно курит в сторонке ментоловыми «супер слим») и ровнёхонько плюхнулся на место. Крепкой рукой оказалась татуированная рука моего ночного гостя, который вальяжно опёрся бедром о плиту и меня не видел, чувствуя себя суперзвездой на Красной дорожке, так как уже нашёл своего зрителя в лице малолетнего шкета с необычайным блеском в глазах снимавшего того на камеру. Создавалось ощущение, что облачённый в папин фартук Артём пытается строить из себя старшего брата.

Я хотела умилиться и растечься липкой лужей на паркете, но вовремя спохватилась и вспомнила об оторванных головах и громким шёпотом привлекла всеобщее внимание мужских особей:

— Артём! — парень вздрогнул от неожиданности и чуть не разлил тесто для блинчиков на плиту. — Я же тебя просила не вылезать! A ты… ты вылез! И, мало того, ты х-хозяйничаешь!

— Я готовлю… — отозвался новоявленный кулинарный гений, не воодушевившись моим примером и не переходя на шёпот.

Я шикнула на него, а одновременно со мной: