На лестнице меня догнал неожиданный для этих мест звук саксофона, доносящийся из моего кармана. Определив, что это мой новый телефон, я извлекла его из глубины джинс и уставилась на табло. Звонил неизвестный номер, который я всё равно идентифицировала, так как знала наизусть и могла даже ночью с закрытыми глазами овучить, как таблицу умножения, если бы у кого-нибудь хватило ума его спрашивать.

Пропустив вперёд Эльмиру и мальчишек, я ответила:

— Привет, Лесь! Как дела?

— У меня всё… отстойно! Но ты, подруга, просто охренела! Ты в курсе?

То, что я теперь Охренчик, я в курсе, так что факт моего охреневания не так уж и впечатляет — это просто бонус к «восхитительной» фамилии.

— Лесь…

— Ты почему была вне зоны доступа целую неделю?! — надрывалась моя подруга, пытаясь перекричать всех горлопанов, живущих на Земле, вместе взятых. — Ты думаешь, что так можно делать? Считаешь это крутым — отключить телефон, не выходить на контакт в интернете? Да ты хоть представление имеешь, как я за тебя переживала?

— Леська, прости меня… — жалобно пролопотала я в трубку.

— Чё ты там пищишь? — возмутилась подруга, не расслышав моих слов. — Лучше не нервируй меня! Мать моя женщина! — я мысленно представила, как она возводит глаза к потолку. — Что ж ты за человек, вообще, такой, а?

— Прости…

— Меня твоё жалобное нытьё не трогает!

— Ты в порядке?

Подруга смутилась, на секунду замолчав:

— Я не в порядке. Это я уже говорила. Но ты же у нас звезда!

— Я рада тебя слышать, — и эти слова были искренны.

— Я тоже…рада… что ты меня слышишь, поэтому мне есть что тебе сказать!

— Так говори, солнце, я послушаю, — заявила я голосом доброй мачехи Золушки.

В трубке подозрительно засопели. Потом откашлялись.

— Кхм… Ты… ты сама-то в порядке, Ленчик? — осторожно поинтересовалась Леська, сменив свой тон.

— Я? Я в порядке, — странно, чего это она.