На самом входе нас хотели обыскать. Подрабатывающий на охране мой старый знакомый Серёга избавился с возрастом от прыщей, но не от боязни к моей старшей родственнице. Шер намекнул ему:

— Не пропустишь, их семейка тебя проклянёт, — он поиграл бровями, намекая на меня.

Серёга был не дурак и отступил. Играли старые хиты популярного в этих местах Юры Шатунова. Подростки тряслись, словно их ударило молнией, а они вместо больницы пришли сюда. Здесь не было бара. Зато была сцена, на которой сгрудили стулья, в дневное время стоявшие в зале. В ночное это был дэнс-пол.

— Хотел пригласить тебя потанцевать, — склонился к моему уху Артём, — но не уверен, что хочу полнить наш медовый месяц такими воспоминаниями.

— Медовый месяц? — изумилась я.

— Не таким я себе его представлял, — доверительно сообщил Шер, смеясь над ситуацией в целом.

Лично мне не приходило на ум, что это деревенское приключение и есть наш медовый месяц. Медовым я его могла назвать только из-за ульев, которые держала за огородом бабушка. Решивший прогуляться днём дядя Коля о том, что такое ульи, похоже вообще не знал, а может хотел попробовать мёда из сот, или накапать баночку на продажу, но зачем-то открыл один из них и вся честная пчелиная братия возжелала отомстить наглецу. Огромный пчелиный рой подгонял нёсшегося вприпрыжку через капусту и помидоры неожиданно ставшего резвым папу Леськи, тот орал: «Помилуйте!», а радостные соседи хлопали и улюлюкали, подгоняя бегуна с препятствиями. Он достаточно быстро скрылся в спасительном тереме, но некоторые пчёлы оказались резвее и покусали его в разных местах. Лечебные знания бабушки Рады пришлись весьма кстати.

Так что оказалось, что и Сене днём повезло с материалом, пока мы развлекали коров. Именно он нам вечером за ужином показал эти записи, а потом увязался следом в клуб. И сейчас Сеня снова затерялся в толпе. Следить за ним — дело гиблое, даже дядя Макс это подтверждал, чаще тем и аргументируя полное отсутствие своих родительских способностей.

— А каким представлял? — позволила я себе проявить интерес.

— Хотя бы под другой саундтрек, — улыбался он, видимо, «седой ночи»22, в отличие от певца, не доверяя.

— Какой, например?

— Сомневаюсь, что у местных есть нормальное музло. А пою я так себе. Может сама споёшь, ты вроде умеешь? — его бровь вопросительно взмыла вверх.

Я засмущалась, представив, что он видел моё выступление. Странно, стоя тогда на сцене, я искала его в зале глазами, только сейчас поняла, что искала. Но перед ним сейчас ужасно волновалась.

— Может и умею, но тогда мы не сможем танцевать, — я развела руками. — Тут или петь, или танцевать. Всё вместе только корейские айдолы умеют.