Я поспешила вверх по лестнице и вновь разрыдалась.

* * *

Зимняя страна чудес, по которой я прошла по дороге домой, напоминала книжку сказок. Амелия прислала мне эсэмэску с фотографией близнецов, одетых как эскимосы: Сара и Джей-Джей сидели в снегу рядом со снеговиком с руками-палочками, носом-морковкой и глазами, похожими на печенье «Орео». От этой картинки мне захотелось плакать, поэтому я сунула телефон обратно в карман и побрела дальше по улице.

С восходом солнца на безоблачном голубом небе температура уже начала подниматься. Капель с крыш домов и с ветвей деревьев звучала с обеих сторон улицы подобно радостному пению птиц. И дети, и взрослые выходили на улицу, используя в качестве санок все, что попадалось под руку, в том числе сплющенные картонные коробки и автомобильные камеры, и проводили большую часть времени в поисках чего-то похожего на горку, чтобы скатиться вниз. Я отвечала на их улыбки и махала руками, но мое сердце было таким же замороженным, как снег под сапогами.

Когда я открыла входную дверь, в моем доме на Трэдд-стрит стояла странная тишина, и только звуки воскресных колоколов церкви Святого Михаила эхом разносились по пустующим комнатам. Кто-то – вероятно, отец – передвинул мебель на место, взятые напрокат складные столы и стулья уже были сложены штабелями в столовой. Завтра их уберут отсюда.

В доме царила грустная атмосфера закончившегося праздника. Отзвучали смех и голоса людей, вышедших за дверь, оставив после себя только тишину. Даже блуждающие духи внезапно исчезли, либо измученные всей этой праздничной шумихой, либо встревоженные тем, что должно произойти дальше. Или же тревожилась и мучилась только я.

– Джек? – позвала я, снимая ботинки и надевая туфли на каблуках.

Наверху раздались звуки движения, но никто не ответил.

– Джек? – вновь позвала я, быстро поднимаясь по лестнице. Встав на верхней площадке, я ощутила в воздухе некую легкость, как будто он только что очистился.

Заглянув в комнату Нолы, я увидела шкафчик для драгоценностей. Все его ящики были закрыты. Я вспомнила потайное отделение и представила себе, как Элиза наклоняется и прячет брошь с четырьмя замаскированными рубинами. Я вспомнила, как рассматривала ее вместе с Софи, как она сказала, что петли сломаны, потому что дверь была сорвана как будто нетерпеливой рукой. Я представила себе, как Лоренс угрожает Элизе, требуя, чтобы та сказала ему, где находятся рубины, или шпионит за ней, чтобы узнать, где они спрятаны. Он все равно убил ее, представив ее смерть как самоубийство. А его собственный отец убил его в наказание или чтобы вернуть рубины. Этого мы никогда не узнаем. Но они помирились в мавзолее, и Элиза с Александром тоже вместе ушли в вечность. С тех пор как они помогли мне найти Джека, я больше не чувствовала их присутствия. Было приятно знать, что мы помогли друг другу, установили связь сквозь время, связь, которую мне посчастливилось испытать. Раньше я никогда не думала об этом в подобном ключе, и моя грудь расширилась от гордости, когда я размышляла о последствиях.