Конечно, в тот день я мало на что вообще обращала внимание, но именно эта маленькая особенность выделялась в нем и приковывала мой взгляд, стоило нам приблизиться друг к другу.

И что делать? Спросить Гену и Мурада? Но Гена лично ездил в морг. Неужели так сильно изменилось тело за время нахождения в воде и все эти ушибы и раны… Боже, я не могу и не хочу об этом думать.

– О чем задумалась? – вдруг вывел меня из размышлений мужской голос, а я и выпалила.

– О том, что в гробу мог быть не Далер, – быстро повернула голову в сторону мужчин и увидела на их лицах ступор.

Но не тот, который бы сказал, что я с ума сошла. Это был страх вперемешку с непониманием и облегчением.

Медленно поднимаюсь на ноги, не сводя своих глаз с лица Гены и подхожу к нему.

Внутри такой ураган, что смел бы на своем пути все, что попадется.

Молчание и тиканье чертовых часов. Тик-так – словно каждый мой шаг они озвучивают.

Гена начинает расплываться в моих глазах, потому что с ресниц срываются первые капли слез, но я не моргаю.

Останавливаюсь напротив и непонятно чего жду. Подтверждения того, что с ума сошла, или чтобы скрутил и отправил голову лечить, не знаю.

– Даш… – открывает он рот, и я тут же бью ему пощечину, а после разворачиваюсь и убегаю наверх, но не в спальню, где умирала от боли полтора месяца, а в свою.

Замираю в центре, осматриваюсь вокруг и наряду с тем, что комната начинает приходить в движение я кричу, сотрясаясь от рыданий, сжавшись в маленький комок на мягком ковре.

Меня поливало раскаленным железом, что я готова была содрать кожу живьем с себя, только бы боль исчезла, но она все продолжалась и продолжалась, как и слезы, как и мой дикий крик, ставший похожим на хрип…

В дверь стучали, звали меня, угрожали, а я не шевелясь продолжала убиваться в собственном горе.

«Этого не может быть. Ведь так? Так? Он бы так не поступил. Никогда не поступил. Не заставил бы пройти через этот ад. Не мой Далер».

Я все не так поняла, вот в чем дело.

Кто-то переворачивает меня на спину, но я не открываю глаз. Я не хочу никого видеть.

– Уходите. Пошли вон отсюда.

– Даш, успокойся. Тебе нервничать нельзя, ты же…

– Вооон, – вымученно смотрю на Гену, который склонился надо мной. – Уходи.