Я обгоняю всех и первой подхожу к входной двери.

– Тилли? – зову я ее.

Мой голос все еще слаб. Мне физически больно разговаривать, и чем скорее этот день закончится, тем лучше. Бишоп, Нейт и Джейс идут сзади вместе с остальной бандой. Я направляюсь в гостиную.

Там я вижу Елену.

– Где Тилли?

Я не хочу в душ. Я хочу остаться такой же, какой была, – с последними частицами Деймона, оставшимися на моей коже, поэтому, когда взгляд Елены опускается на мои руки, она вздрагивает.

– Деймон, – шепчу я сквозь распухшее горло.

– И Катсия, – добавляет Нейт, усаживаясь на диван рядом с матерью. Спустя пару секунд тишины он спрашивает: – Что случилось?

Мой взгляд возвращается к Елене.

– Я сожалею о твоей потере, милая. Я знаю, как много для тебя значил Деймон.

Я вздрагиваю, у меня снова наворачиваются слезы. Она встает, расправляет брюки и выпрямляется, изображая фальшивую улыбку, хотя в уголках ее глаз стоят слезы.

Затем она поворачивается к Нейту.

– Она уехала.

– Что? – Нейт вскакивает со стула. Мое горло сдавливает, глаза сами по себе зажмуриваются. – Когда?

Я качаю головой.

– Она не могла уехать, Елена. Она была так счастлива, что у Микаэлы будет отец.

– Перестань защищать ее, сестренка, не все думают так же, как ты.

Я пересекаюсь взглядм с Еленой.

– Нет, она права. Здесь что-то не так, Нейт. Мы все поехали в город, чтобы зарегистрировать Микаэлу. Я высадила их перед входом и сказала, что вернусь, как только найду место для парковки. Тилли вела себя как обычно. Она оставила сумку с подгузниками в машине и попросила меня взять ее с собой, потому что ее руки были заняты документами. – Она делает паузу. – Я только что вернулась домой. Я несколько часов пыталась их найти. Потребовала просмотреть записи с камер видеонаблюдения, но они не имеют права показывать их без ордера. – Ее взгляд останавливается на мне. – Что-то не так, Мэдисон.

– А если она просто сбежала? – спросил Хантер, заходя в комнату.