– Ну да, придурок. Она одна справлялась со всем этим, а когда запаниковала, сказала тебе, ты сорвался на нее и сказал, что она похожа на твоего отца? Отца, рожденного от ребра Сатаны? Боже, братан. Она сейчас чувствует себя дерьмово, а ты сделал все еще хуже.
Это правда. Я знаю. Пока он отчитывает меня за мое поведение, я захожу в кабинет и замечаю блокнот, в котором писала Уэллси. Я даже не хотел читать. Просто так случилось, что взгляд скользнул, и мое внимание привлекло имя.
Рид – риелтор.
Я застываю на месте.
Какого черта Ханна ищет риелтора? И когда вообще она нашла время связаться с одним из них? Вчера, когда мы вернулись, она сразу легла спать… В шесть часов вечера, понимаю я. А я несколько часов сидел на кухне, затерявшись в собственных проклятых мыслях, пока моя беременная подруга была в спальне. Может, она не легла спать сразу. Тоже думала, волновалась. И, может, доволновалась и додумалась до того, что приняла решение.
Съехать.
У меня кровь стынет в жилах от ужаса. Она только что получила большой гонорар. И уж теперь точно ни ей, ни ребенку не нужна моя поддержка. И после того, как я сорвался на нее вчера, может, она
Твою мать.
Мое тело слабеет, я обрываю Логана на полуслове.
– Чувак, мне надо бежать.
Глава одиннадцать
Глава одиннадцать
Ханна
ХаннаНаш техник, Макс, в студии с Умницей, шлифует запись, когда я приезжаю туда, чтобы забрать свой жесткий диск. Свита расположилась на кожаном диване и смотрит какое-то научно-фантастическое шоу на ноутбуке. Я хочу просто взять диск и уйти, но когда слышу приятный риф в кабинке, не могу не втянуться.
Умница у микрофона читает с телефона несколько строк, тогда как Макс подбирает новый микс.
– Что думаешь? – спрашивает он, подзывая меня к себе. – Придумал это вчера вечером, когда мы смотрели «На краю вселенной». Видела этот сериал? Это улёт.
– Мне нравится эта свободная рифмовка, – говорю я. – Но что, если мы перенесем этот отрывок во второй куплет, а первый отрывок – в новый бридж?
Макс на минуту выходит, пока мы закапываемся в текст песни. Как всегда, мы с Умницей поглощены процессом настолько, что я не сразу замечаю фигуру, машущую нам из-за стекла. Сначала я думаю, что это Макс, когда смаргиваю, понимаю, что это Гаррет.